Джон Стейнбек - Долгая долина

– Так-то да… Но он все время талдычит про одно и то же.

– Про индейцев! – радостно вскрикнул Джоди. – Истории про индейцев и переезд на запад!

Карл в ярости повернулся к сыну:

– А ну, живо отсюда, мистер Большой Нос! Вон, вон!

Джоди поплелся к двери и тихо-тихо прикрыл ее за собой. Под кухонным окном его пристыженные глаза вдруг приметили камешек диковинной формы – настолько диковинной, что Джоди тут же присел, подобрал его с крыльца и стал вертеть в руках.

Сквозь открытое кухонное окно долетали отчетливые голоса.

– А вообще Джоди прав, – сказал отец. – У твоего отца все разговоры об индейцах да переезде на запад. Историю про украденных лошадей я тысячу раз слышал, не меньше! А он все талдычит и талдычит одно и то же, ни словечка в рассказе не поменяет!

Миссис Тифлин ответила настолько изменившимся тоном, что Джоди оторвался от своей диковинки и поднял глаза к окну. Мама говорила тихо и ласково, пытаясь донести свою мысль. Джоди сразу представил себе, как изменилось ее лицо.

– А ты на это по-другому посмотри, Карл. Ты только подумай, какое это было важное событие в жизни моего отца. Он провел целый караван с востока на западное побережье, а вместе с этим путешествием кончилась и его жизнь. Дело было важное, да недолгое. Послушай, – продолжала она, – ведь у него это как будто на роду написано было. А только все кончилось, так у него больше ничего не осталось, кроме как думать об этом да рассказывать остальным. Будь западнее побережья еще запад, он бы и туда пошел – сам мне говорил. Но они уперлись в океан. Он живет у самого океана – там, где им пришлось остановиться.

Она застала Карла врасплох: он сразу поддался чарам ее мягкого голоса.

– Да, я сам видел, как он часами на океан глазеет… – И вдруг тон Карла ожесточился: – А потом идет в клуб «Подкова» в Пасифик-Гроув и рассказывает людям, как индейцы угоняли лошадей.

Мама снова попыталась его усмирить:

– Что ж, у него в жизни больше ничего нет. Будь с ним поласковее и делай вид, будто слушаешь.

Карл не выдержал и отвернулся.

– Ну, если уж совсем разойдется, я всегда могу пойти в барак и посидеть с Билли, – раздосадованно пробурчал он, вышел из дома и громко хлопнул за собой дверью.

Джоди побежал делать свои дела. Он безразлично швырнул зерно курицам, даже ни одну не вспугнув, собрал яйца и натащил в дом дров, да так затейливо выложил поленья, что за два захода наполнил ящик доверху.

Мама тем временем закончила с бобами. Она разворошила уголья в печке и обмахнула плиту индюшачьим крылом. Джоди украдкой поглядывал на нее: сменила она гнев на милость или еще нет?

– А он сегодня приедет? – осторожно спросил Джоди.

– Написал, что да.

– Можно, я схожу на дорогу и встречу его?

Миссис Тифлин захлопнула плитку.

– Конечно, он будет рад.

– Тогда я прямо сейчас побегу!

Снаружи Джоди пронзительно свистнул собак.

– Пошли на холм! – скомандовал он им.

Псы замахали хвостами и бросились вперед. У полыни вдоль дороги выросли нежные молодые листочки. Джоди сорвал несколько и растер ладонями, так что воздух наполнился острым запахом дикой травы. Вдруг, почуяв кролика, собаки нырнули с дороги в кусты. Джоди понял, что больше их не увидит: не сумев поймать кролика, они, пристыженные, вернутся домой.

Джоди медленно побрел в гору. Когда он дошел до расщелины, через которую проходила дорога, на него налетел сильный ветер, взъерошил ему волосы и растрепал рубашку. Джоди посмотрел вниз, на холмики и невысокие горные кряжи, за которыми начиналась огромная зеленая долина Салинас. На ней раскинулся и сверкал окнами большой белый город. В нескольких метрах от Джоди на раскидистом дубе собрался вороний конгресс: от галдящих без умолку птиц дерево почернело.

Взгляд Джоди немного поблуждал по округе и двинулся вниз по гужевой дороге, потом ненадолго потерял ее за вершиной холма и снова нашел – уже по другую сторону. Вот на этом-то участке Джоди и разглядел повозку, запряженную гнедой лошадью. Она медленно ползла по дороге и вскоре скрылась за холмом. Джоди сел на землю и стал следить за вершиной холма, на которой вот-вот должна была показаться повозка. Среди горных кряжей пел летний ветер, а по небу на восток летели белые клубы пушечного дыма.

Наконец повозка появилась на вершине – и тут же остановилась. Человек в черном спустился на землю и подошел к лошади. Хоть до них было еще очень далеко, Джоди понял: дедушка отстегнул мартингал, потому что старая кляча клевала носом и не могла держать голову. Лошадь пошла дальше, а старик медленно зашагал по дороге рядом с ней. Джоди с радостным воплем бросился им навстречу. В зарослях полыни зашныряли белки, а дикая утка покрутила хвостом, разбежалась по гребню холма и заскользила по воздуху вниз, точно планер.