Фернандо Намора - Огонь в темной ночи

— Я хочу обратить ваше внимание на тот факт, что экзамен — это, собственно, не место для развлечений, не кабачок, не балаганный тир. Но если вы желаете поразвлечься, мы, пожалуй, приготовим вам добрый заряд свинца.

Ветеран поднялся со своего места. Сейчас, когда все было потеряно, он выпалил:

— И косой глаз, чтобы промазать.

Прежде чем удалиться, не глядя на преподавателя, он добавил:

— Не за слабых молится история!

Никто не мог предвидеть в тот момент все последствия инцидента; между тем это явилось поводом для целого ряда событий, неожиданно накаливших атмосферу в последние недели учебного года. Хотя экзамены всегда захватывали всех, вынуждая студентов сделать перерыв в спортивных состязаниях и в студенческих распрях, но, прежде чем наступит междуцарствие в период каникул, различные группы студентов, сформировавшиеся открыто или тайно, предпринимали последние усилия для подготовки к выборам следующего года. Это был посев, созревавший в летний период. Случилось так, что спустя несколько дней после сцены на занятиях с преподавателем права бюллетень руководства Студенческой ассоциации поместил статью коллеги ветерана, в которой проблема университетского преподавания и отношений между студентами и преподавателями освещалась весьма смело. Университет изжил себя. Необходимо прорубить окна для света в его средневековых стенах, демократизировать его, привлечь студентов к управлению. Многие увидели в статье подстрекательство со стороны прогрессивных групп, которые проникли несколько месяцев назад на университетскую ассамблею и хотели заставить их участвовать в руководстве университетом; ввиду того что статья имела, по-видимому, непосредственное отношение к еще слишком памятному эпизоду на занятиях доктора Кардо, большинство студентов приветствовало и солидаризовалось с ней.

На одном из последующих занятий доктор Кардо разглагольствовал о бунте. Студенческая ассоциация грубо и нагло бросила вызов университету и дискредитировала его в глазах общественного мнения; однако преподаватели смогут принять вызов и накажут зачинщиков.

В течение нескольких дней в студенческом квартале вновь, как и в предшествующие месяцы, вспыхнули волнения, и казалось, что студенты на время забыли об экзаменах. Между тем, к ужасу для университета, случилось так, что один из ассистентов доктора Кардо накануне выпускных экзаменов публично выступил в этих дебатах со статьей, напечатанной городской газетой, в которой он изложил позицию молодых преподавателей в отношении чаяний студенчества.

Сеабра одним из первых узнал о статье. Встревоженный заведующий редакцией газеты вызвал его из дому по телефону. Он нуждался в человеке, который подтолкнул бы его на смелое решение.

— Благодаря листкам, которые вы здесь видите, мой дорогой доктор, я мог бы уже завтра утроить тираж «Трибуны». Но тем самым я рискую потерять свое место. Читайте.

И заведующий дрожащими руками вручил ему оригинал, будто любым способом старался избавиться от Гранаты, готовой взорваться в его руках.

Сеабра с жадностью прочитал статью. Затем с пафосом заявил:

— Если он журналист, достойный этого звания, публикуйте. Этот номер «Трибуны» войдет в историю.

Бывший сержант побледнел. Его еще удерживали последние сомнения. Наконец он произнес сдавленным голосом;

— Хорошо, доктор, я пожертвую собой.

И они медленно, с удовольствием обнялись, будто позировали перед объективом истории.

В этот вечер Сеабра, будучи не в силах вынести в одиночестве честь быть избранником для такой высокой и ответственной миссии, увел с собой Жулио еще на одну тайную встречу. На следующий день он схватил «Трибуну» с особой нервозностью, как будто та статья была плодом его смелости.

Ассистент утверждал в своей статье, что преподавание в университете нуждается в глубокой перестройке в соответствии с новыми веяниями в педагогике и с новыми социальными запросами. Традиционный профессор, непогрешимый, далекий от учащихся и от проблематики эпохи, изжил себя. Университет не только перестал формировать человека, бросая юношей на произвол Судьбы, в мир противоречий и замешательства, но даже не готовит больше специалистов.

Статья, по мнению изумленных читателей, означала самоубийство для ассистента, хотя он и закончил ее призывом к здравому смыслу студентов, ввиду того что обновление системы преподавания должно уважать в течение определенного времени традиции, на которых издавна зиждется университет.