Уильям Глэдстоун - Двенадцать

Путаясь от волнения, Макс попытался довести до Марии то, что они, наверное, неспроста связаны между собой.

— А знаешь, может, я оказался в Перу лишь для того, чтобы встретить тебя, — развивал он свое предположение. — Может, мы и в самом деле предназначены друг другу или же нас объединяет какая-то важная участь.

К его облегчению, Мария не сочла такие словеса за бред сумасшедшего. Эти странные ощущения, внезапно охватившие их обоих, она восприняла на редкость адекватно.

— Мир огромен и непостижим. Мы никогда не сможем понять того, что в нем происходит, — в такт ему сказала она. — Если нам суждено быть вместе, то это так или иначе сложится. А вот если ты сейчас не уйдешь, то опоздаешь на самолет, а мои родители точно не дадут мне узнать конец этой истории.

Девушка улыбнулась и вновь перешла на серьезный лад:

— Я люблю тебя, видимо, всегда любила и буду любить. Я чувствую куда более крепкую связь именно с тобой, чем с кем-нибудь из знакомых мне людей — друзей ли, братьев, а то и родителей. Не сомневаюсь, наши жизни пересеклись по какой-то важной причине. Но я не вижу, как мы можем изменить свою судьбу.

Мария поцеловала его напоследок, встала и пошла к выходу из сквера. Макс в одиночестве сидел на скамейке и размышлял, как у нее получилось произнести те самые слова, которые сказала ему мать, когда он возвратился из безжизненности.

Июнь 1973 года

Остров Пасхи.

Стоунхендж.

Гластонбери.

Музей Человека в Лондоне, пещеры Ласко во Франции, Афины, остров Санторин у побережья Греции.

Во всех этих и им подобных местах Макс организовывал встречи с учеными, археологами, эксцентричными пройдохами и откровенными чудаками, которые что-нибудь да вносили в общий замысел, расширяя ареалы и масштаб поиска древних тайн.

За всем этим он пусть урывками, но беспрестанно думал о Марии Магдалене Рамирес, прежде чем снова переключиться на аренду автомобилей и катеров, заказ авиабилетов и всего прочего, что способствовало успешному функционированию бригады киношников.

По ходу работы постепенно установилась накатанная схема. Макс прибывал на место первым и выходил на тамошних представителей власти, директоров музеев и прочих официальных лиц, от которых требовалось разрешение. Далее он лично выезжал или вылетал на объекты предстоящих съемок и лишь по завершении этого встречал в международном аэропорту — ворота любой страны — свою передвижную группу.

Заправилой съемочной бригады был Ури Улик, считавшийся в своем поколении едва ли не лучшим оператором панорамных съемок — так сказать, и в дождь и в зной. Слабостью этого поджарого тридцатилетнего норвежца, находящегося в безупречной физической форме, были сауны и джакузи, наряду с прочими разновидностями расслабляющих нагрузок.

В своем операторском деле он отличался цепкостью и безошибочной уверенностью. Если кадр обещал быть выигрышным, то Ури без страха карабкался куда угодно. Благодаря невероятной ловкости он запросто влезал на стены зданий, свисал с ограждений, но нужного эффекта всегда добивался. На него были возложены все аэросъемки. Нередко он пристегивался на стропах или лямках под брюхом арендованного летательного аппарата и снимал таким образом то долину Наска в перуанской пустыне, то руины в какой-нибудь отдаленной местности. С Ури было неизменно легко. Все относились к нему с уважением, а работа его всегда была в цене. Дома, в Лос-Анджелесе, у него оставались жена и двое малолетних детей. Сам же Улик восемь месяцев в году находился на выезде.

Расс Арнольд, второй оператор, был дюжим, видным молодцем двадцати двух лет. Фильм «В поисках древних тайн» был для него большим прорывом, едва ли не самым важным проектом в его карьере, стартовавшей совсем недавно. Расс любил оторваться по пивку и в целом был менее подвижен, чем Ури, но стал компетентным профессионалом. На первом месте у него всегда значилась работа.

Как главный техник и осветитель команды Расс был незаменим. Это с одной стороны. С другой — ему нравилось поесть-попить и пошутить. В отличие от Ури, он особо не заморачивался поддержанием формы, а по окончании трудовых будней совсем не прочь был гульнуть.

Двадцатидевятилетний Орландо Саммерс отвечал за матчасть и бюджет съемок. Он выдавал всем, в том числе и Максу, суточные, отслеживал вопросы оснащения и расходов в целом. Орландо отчитывался непосредственно Джорджу и пользовался его полным доверием. Думая сам со временем стать продюсером и режиссером, Орландо пока набивал руку. Из всей бригады Макс в основном взаимодействовал именно с ним.