Мариана Фриджени - Лудовико по прозванию Мавр

— Сначала освободите моего брата, — был лаконичный ответ.

— Да, но прежде нам необходимо располагать свидетельством доброй воли с твоей стороны. Как только прекратятся мятежные выступления, твой брат будет свободен, — поставил жесткое условие Тривульцио.

— Не бывать этому! Освободите брата!

И война вспыхнула с новой силой. Перевес был на стороне Сфорца. Генуэзские мятежники оказались не в силах подорвать державную мощь герцогини.

Солнце ярко осветило фасад главного Миланского собора. 2 апреля 1478 года — праздник Святого Георгия. Перед епископом на коленях подросток. Джан Галеаццо Сфорца отныне герцог Милана. Ему вручены символы герцогской власти, принадлежавшие еще деду, основателю династии, затем злодейски убиенному отцу. В роскошном одеянии, соответствующем торжественности момента, рядом его мать — Бона Савойская. На губах ее блуждает счастливая улыбка. Как и Бьянка Мария, возведшая на трон Галеаццо, Бона тоже позаботилась о том, чтобы коронация запомнилась миланцам, врезалась в память. Задолго до торжественной церемонии собирала она ежедневно своих советников: обсуждались детали церемонии. Еще и еще раз обдумывали маршрут кортежа, униформу солдат, расположение знамен и хоругвей, священнослужителей, продолжительность крестного хода — ничто не ускользнуло от ее цепкого внимания. Монахи-бенедиктинцы из прихода Сан-Пьетро попытались было уклониться от участия в шествии, но герцогиня тотчас дала им понять, что в случае их неучастия в торжествах орден Св. Бенедикта будет лишен всех городских привилегий. Итак, Джан Галеаццо стал герцогом. Казалось, теперь судьба Милана прочно в его руках. Думалось, ничто не сможет подорвать его положение, упрочившееся благодаря хитросплетению военно-политических равновесий, реализму и политике твердой руки. Чикко Симонетта по праву торжествовал. Всего за каких-то два года ему удалось возвратить герцогству былое величие и былую славу времен Франческо Сфорца.

Мир в Италии, однако, держался на острие ножа. Флоренция навлекла на себя ненависть всех государей. Король Неаполя был до крайности раздражен поведением флорентийцев, потому что они воспрепятствовали осуществлению его планов по захвату миланского наследства. Разгневан и папа, потому что Флоренция расстроила его хитроумный замысел насчет Романьи и Умбрии. Флоренция, ничтоже сумняшеся, отказалась признать Франческо Сальвати архиепископом Пизы. Франческо Сальвати был заклятым врагом дома Медичи. Именно по этой причине Сикст IV и назначил его в Пизу, чтобы досадить флорентийской синьории. Флоренция могла процветать до той поры, пока благодаря господству Сфорца прикрытие ей было обеспечено. Теперь же Флоренция стала выглядеть как добыча, на которую с вожделением взирали неаполитанский король и римский папа. Объединившись, эти мощные враги взялись разжигать угли гражданской войны в самом сердце Флоренции. Фердинанд Арагонский, желая, по свидетельству Гвиччардини, установить во Флоренции новое государственное устройство, подстрекал ненависть, снедавшую семейство Пацци, главных врагов Медичи. И все же Якопо дей Пацци терзали сомнения. Кому-кому, а ему было известно, что враги его, Медичи, пользовались симпатией большинства флорентийского народа. Он знал также, что его собственное имя достаточно престижно и значительно, чтобы собрать под этим знаменем многочисленную рать мятежников.

Молодые Медичи, подобно набожным богомольцам, творят молитву пред алтарем церкви Святой Заступницы. Богатство украшений, великолепие картин, на которых флорентийские мастера запечатлели религиозный порыв Медичи, не ускользают от внимания братьев. 26 апреля 1478 года, в тот самый момент, когда Лоренцо и Джульяно Медичи были на святой мессе, в храм ворвалась горстка заговорщиков и набросилась на братьев с кинжалами. Джульяно, портрет которого кисти Боттичелли ныне хранится в Берлинском музее (всякий видевший его не мог не запомнить тонкие поджатые губы, короткую сильную шею, темные вьющиеся волосы, аристократический, как бы вылепленный из чистого воска профиль), был в тот день нездоров, движения его были медлительны. Он тут же упал наземь, захлебнувшись собственной кровью. Лоренцо удалось спастись. Он забаррикадировался в церковной ризнице. Заговор Пацци, таким образом, провалился.

Флоренцию всколыхнула волна народного гнева. В городе началась резня. В те дни на мостовых флорентийских улиц валялись неубранными отсеченные руки врагов народа — врагов Медичи. Лоренцо Великолепный справлял пир победы. Простонародье от души повеселилось на этой кровавой оргии. Тайные симпатии городской буржуазии, однако, по-прежнему были на стороне Пацци. Провал заговора Пацци вверил город в полную и безоговорочную власть Медичи. Лоренцо отныне стал абсолютным монархом.