Рене Баржавель - Дни мира

Князь не привык отказывать себе даже в мелочах, и пустыня не смогла отучить его от этой привычки. Его караван был обеспечен водой, достаточной для орошения земель и снабжения питьем большой деревни на протяжении всего лета. На верблюдах перевозился полный набор мебели из салона Людовика XV, предназначенный исключительно для приемов, устраиваемых Гризельдой, рабочий кабинет князя с письменным столом, за которым он принимал своего интенданта, и огромная кровать из красного дерева в викторианском стиле, доставленная в Россию из Лондона. Он спал в палатке размерами десять метров на шесть из верблюжьих шкур, продублированных парчой. Ежедневно на кухне для него выпекался свежий хлеб, к которому он привык в Париже, откуда захватил в экспедицию лучшего пекаря. Водка для него охлаждалась льдом, привозившимся из Сибири в специальных коробах, обшитых десятком слоев шерсти и фетра.

Разумеется, этот комфорт устраивал Гризельду. В ее распоряжении имелись удобная кровать, трельяж и ванна. Она спала в большой палатке, где хватало места и для Молли. Для сына Гризельды выделялась отдельная палатка с двумя слугами и несколькими казаками для охраны.

Появление подобной процессии в Гоби привлекло внимание множества кочевников, сопровождавших караван, подобно тому, как птички-волоклюи сопровождают буйвола. Они пользовались крохами со стола князя и разными доступными им мелочами.

С помощью китайца-переводчика Гризельда опрашивала местных обитателей, показывая фотографии автомобиля, шофера и его помощника. Но единственным результатом всегда были непонимание и смех удивленных туземцев. Эпопея пересечения пустыни повозками без лошадей обросла множеством фантастических подробностей и должна была вскоре превратиться в легенду. О ней все слышали, а кое-кто даже утверждал, что видел автомобили, но к описанию машин обычно добавлялись верблюжьи горбы, рога буйволов или даже крылья и пасти, извергавшие огонь. Утверждалось также, что повозок без лошадей было невероятное множество; во всяком случае, больше, чем имелось одновременно пальцев на руках и ногах у рассказчиков…

В ряде случаев, когда сведения казались Гризельде достаточно надежными, она направляла караван для их проверки. В результате терялось много времени и сил, а за прошедшим караваном оставались погибшие лошади и верблюды, сломавшиеся повозки, пустые бочки и ящики, а также множество брошенных предметов, которые кочевники тут же подбирали.

Вторая и третья экспедиции были организованы гораздо лучше первой; возможно, сказалось и существенно уменьшившееся количество участников, что позволило сделать экспедиции более мобильными. Князь продолжал худеть с каждой очередной экспедицией, сохраняя при этом свою активность. Он считал климат пустыни наиболее подходящим для своего здоровья; действительно, он приспосабливался к нему, словно засохшее дерево.

В очередной раз Гризельда выбрала отправной точкой для поисков место, где «Золотой призрак» и его команда провели последнюю перед их исчезновением ночь. Этим местом оказалась китайская телеграфная станция. Она устроилась для ночлега во дворике перед домиком телеграфиста, там, где, как она была уверена, спал Шаун. Она долго слушала вечернюю песню розовой птички, когда в потемневшем небе одна за другой зажигались бесчисленные звезды. Ей долго не удавалось заснуть, и она, в конце концов, обратилась к Шауну:

— Укажи мне путь к тебе, Шаун, будь моим проводником… Где бы ты ни оказался, я приду к тебе… Пичуга не деревце испустила длинную трель, потом свистнула три раза с большими перерывами и замолчала. На следующее утро караван двинулся в направлении, указанном телеграфистом. Через два дня путешественники достигли города с золотыми храмами, запретного для женщин. Князь с помощью переводчика расспросил монахов, но ничего нового узнать от них не удалось. Покинув город, караван продолжал двигаться на север, но Гризельда, обнаружившая едва заметную тропу, направила караван на северо-запад. Именно здесь в свое время сменил направление Шаун, и Гризельда, не зная об этом, двигалась дальше точно по его следам. Еще через пару дней опережавшие основной караван разведчики наткнулись на котловину, окруженную черными скалами.

Никаких следов происходившего здесь сражения не сохранилось. Татары подобрали тела погибших соотечественников и брошенное оружие, убрали покалеченных и погибших в схватке лошадей. Ветер набросил на кровавые следы девственно чистое песчаное покрывало.