Себастьян Фолкс - И пели птицы… [litres]

Леви велел Крогеру остаться наверху, а сам спустился с Ламмом вниз. Ему требовалось, чтобы Ламм оценил результаты взрыва, к тому же он сильно сомневался в том, что Крогера интересует исход их поисков.

Вдвоем они протиснулись сквозь проделанный взрывом лаз, попутно расчищая и расширяя его, и попали прямиком на главный британский пост прослушивания. Осмотрели не без насмешливого интереса дощатую обшивку стен.

– Слушайте! – Леви схватил Ламма за руку.

Теперь неистовый стук раздавался где-то поблизости.

Леви разволновался настолько, что даже подпрыгнул – и ударился головой о потолок камеры.

– Вот мы и на месте, – сказал он. – Все-таки пробились!

Они взорвали преграду, отделявшую их от цели. Осталось только разрыть землю и протянуть к этой цели руки.

Новый взрыв тряхнул лежавшего в тесном узилище Стивена. Он перекатился на живот, накрыл голову руками, чтобы защитить ее от обломков уже рушившегося в его воображении мира. Однако стены, хоть и перебрасывались отголосками взрыва, устояли.

Стивен начал биться в своей гробнице, беспорядочно лупя по земле руками и ногами. И теперь клаустрофобия, которой он не давал до сих пор воли, всерьез взяла его в оборот. Он думал о людях, привольно передвигавшихся где-то рядом, и опасение, что они могут не услышать его или не найти, мгновенно переродилось в панику.

Удары его рук и ног расшевелили и без того потревоженную взрывом землю. Тяжелый пласт ее обрушился на ноги Стивена, заставив его замереть и овладеть собой.

Он снова принялся стучать по мелу рукоятью ножа и кричать как можно громче: «Я здесь! Здесь!»

Он представлял себе солдат из роты Уира, их веселые, улыбающиеся под касками лица, видел, как ребята рубят землю, подбираясь к нему. Кто там будет? Кого послали, чтобы спасти его? Он не мог припомнить ни одного лица или имени. Только Джека, но Джек лежал рядом с ним мертвый. Был еще светловолосый солдат с отсутствующим выражением лица, Тайсон, однако он давно уже погиб. И еще двое, маленькие, не способные, казалось, выпрямиться в полный рост даже под открытым небом… Возможно, впрочем, они были с ним под землей, когда грянул первый взрыв.

И тут голова его стала на удивление ясной. Ее наполнили картины нормальной жизни, населенного женщинами мира, в котором люди любили друг друга, выпивали, а еще там были дети, разговоры, смех. Он думал о Жанне, о ее поразительной улыбке, восходившей, точно солнце, от губ к глазам. Уродливый, стесненный мир подземелья с его потом и смертями был не единственной на свете реальностью, но жалкой иллюзией, убогой тюрьмой, из которой он вот-вот выйдет на свободу.

Стивен забыл об усталости и жажде, его переполняло страстное желание вернуться в огромный мир, к звездам и деревьям, к людям, которые привольно движутся в нем, живут. Если его не найдут, он разворотит стены своей гробницы, он будет грызть и глотать землю, прокладывая путь к свету.

– Не останавливайтесь, – прокричал возбужденный Леви. Глаза его горели, кожа блестела от пота, кирка била в землю, от которой они с Ламмом уже отодрали доски.

Лицо Ламма кривилось под шапкой спутанных волос, он щурился, свет фонаря слепил его.

– Вперед, – вопил Леви, – вперед!

И снова, близкий к исступлению, вонзал кирку в землю. Перед глазами Леви стояло лицо Иосифа, милого брата. Как он любил его и вот – пережил; как хотел, чтобы Иосиф походил на него, но был лучше, чтобы он воспользовался себе во благо жизненным опытом старшего брата и совершил нечто такое, что покрыло бы честью имя их прекрасных родителей и всех их предков.

Ламм работал с ритмичным упорством, узлы его плечевых мышц перекатывались под намокшим серым жилетом взад и вперед, кирка крушила преграждавшую ему путь землю.

Он стоял в десяти футах от Леви и вдруг почувствовал, как острие кирки вонзилось в пустоту. Он пробился. Ламм вскрикнул. Леви оттолкнул его и начал неистово рыть землю руками, отбрасывая ее, точно собака, назад. Он, не замолкая, окликал заваленного землей солдата. Мы идем, мы с тобой!

Именно усилия Леви, а не Ламма, разрыхлили землю на дальнем конце склепа настолько, чтобы она осыпалась, и Стивен пополз к свободе, перебравшись через труп Джека Файрбрейса.

Он возвращался к жизни на четвереньках, по обломкам и сору, насыпанным его собственным взрывом. И скоро, примерно в ярде перед собой, увидел оставшуюся неповрежденной часть туннеля. Как раз до нее-то Ламм и добрался. Оттолкнув его, Леви пролез в британский туннель первым. Но, обманутый эхом недавних ударов Стивена, повернул не в ту сторону и начал удаляться от него.