Чарльз Диккенс - Тайна Эдвина Друда [litres]

В полдень ее знакомец снова выходит. Он переоделся, но в руках у него ничего нет, и чемодана за ним не несут. Стало быть, он еще не уезжает. Она с полквартала идет следом, потом останавливается, видимо, колеблясь, но после минуты раздумья решительно направляется к дому, который он только что покинул.

– Джентльмен из Клойстергэма у себя?

– Только сейчас вышел.

– Ах, досада! А когда джентльмен возвращается в Клойстергэм?

– Сегодня в шесть часов.

– Спасибо! Дай Бог этому дому богатым быть, где и мне, бедняжке, вежливо отвечают, когда вежливо спросишь!

«Уж во второй-то раз я тебя не упущу! – повторяет «бедняжка» – и нельзя сказать, чтобы вежливо, – очутившись снова на улице. – Прошлый раз потеряла, как стали все в дилижанс садиться. Даже не видела, в город ты поехал или еще куда. А теперь-то уж знаю, что в город. Ага, джентльмен из Клойстергэма! Я там раньше тебя буду, дождусь твоего приезда. Недаром я поклялась, что уж во второй-то раз тебя не упущу!»

И согласно своему обещанию, «бедняжка» в тот же вечер стоит на углу Главной улицы в Клойстергэме, любуясь издали островерхими крышами Женской Обители и развлекаясь чем может в ожидании девяти часов, когда, по ее расчетам, очередной дилижанс должен доставить интересующего ее пассажира. Под покровом темноты ей нетрудно удостовериться, так это или не так; и оказывается, что так: пассажир, которого она поклялась не упускать, высаживается вместе с остальными.

– Ну, теперь посмотрим, куда ты денешься. Иди!

Она говорит это в пространство, но можно подумать, что ее приказанье достигло его ушей, – так послушно шагает он по Главной улице, пока не доходит до арки над воротами, а тут вдруг исчезает. Бедняжка ускорила шаг, она почти по пятам за ним вбегает под арку, но здесь ее взгляду представляется по одну сторону лишь пустая каменная лестница, а по другую распахнутая настежь дверь, за ней комната со сводчатым потолком и большеголовый седовласый джентльмен, который сидит за столом и пишет, одновременно зорко оглядывая прохожих, как будто он сборщик дорожной пошлины (хотя вход сюда явно бесплатный).

– Эй! – говорит он негромко, видя, что она остановилась. – Кого вы ищете?

– Тут сейчас прошел один джентльмен, сэр?

– Прошел, верно. Что вам от него нужно?

– Где он живет, не знаете?

– Где живет? А вон напротив. По той лестнице.

– Вот спасибо тебе, милый. Да ты потише говори. Шепотком. Как его звать-то?

– Фамилия – Джаспер. Имя – Джон. Мистер Джон Джаспер.

– А какое его занятие?

– Занятие? Поет в хоре.

– В горе?..

– В хоре.

– Это как то есть?

Мистер Дэчери встает из-за стола и выходит на порог.

– Знаете вы, что такое собор? – спрашивает он шутливо.

Женщина кивает.

– Ну и что же это такое?

Она озадаченно смотрит на него, в тщетных поисках удовлетворительного определения. Но тут ей приходит в голову, что легче просто показать на самый предмет, который сейчас маячит поодаль, резко выделяясь черной своей громадой на густо-синем ночном небе среди чуть поблескивающих ранних звезд.

– Правильно. Пойдите туда завтра в семь утра – и вы увидите мистера Джона Джаспера и услышите, как он поет.

– Спасибо, милый! Вот уж спасибо!

Злобное торжество, с которым она произносит эти слова, не ускользает от вниманья пожилого холостяка без определенных занятий, мирно живущего на свои средства. Он окидывает ее быстрым взглядом, закладывает руки за спину, как то в обычае у мирных старых холостяков, и лениво бредет рядом с ней по каменной дорожке в ограде собора, где звук их шагов будит многоголосое эхо.

– А если хотите, – говорит он с кивком в сторону арки, – можете хоть сейчас пойти к мистеру Джасперу на квартиру.

Она смотрит на него с хитрой улыбкой и отрицательно трясет головой.

– А-а! Не хотите, стало быть, с ним разговаривать?

Она опять молча трясет головой и складывает губы для беззвучного отрицания.

– Ну так можете любоваться им на расстоянии, по три раза в день, коли есть охота. Но стоило ли ради этого приезжать так издалека?

Она быстро вскидывает на него глаза. Если мистер Дэчери рассчитывал, что она так сейчас и проболтается, откуда приехала, то он слишком понадеялся на ее простоту. А она, может, похитрей его. Впрочем, приглядевшись к нему, она решает, что он не повинен в столь коварном умысле. Очень уж сам он прост по виду. Разгуливает себе, подставляя ветру свои седые космы да побрякивая мелочью в кармане. Видно так, от нечего делать, к ней привязался.