Чарльз Диккенс - Тайна Эдвина Друда [litres]

Вряд ли мистер Грюджиус понимал, что говорит, но он, без сомнения, хотел сказать что-то в высшей степени дружеское и уважительное.

«Ах, зачем, – подумала Роза, – Бог не послал на помощь моей маме такого отважного и искусного пловца! А ведь он, наверно, был тогда еще худенький и хрупкий, почти ребенок!»

Мистер Грюджиус вдруг рысцой пробежался по комнате, сперва в одну сторону, потом в другую, – это было так неожиданно и непонятно, что все воззрились на него в испуге, предполагая, что с ним внезапно приключился припадок удушья или судорог. Но, сделав эту пробежку, он так же внезапно остановился перед мистером Тартаром.

– Я не напрашиваюсь на комплименты, благодарю вас, – заявил он, – но, кажется, мне пришла в голову блестящая мысль! Да, если я не ошибаюсь, это блестящая мысль! Скажите, сэр, – мне помнится, я видел фамилию Тартар в списке жильцов нашего дома, – скажите, вы ведь живете в мансардной квартире, рядом с той, что на углу?

– Да, сэр. Пока что вы не ошибаетесь.

– Пока что я не ошибаюсь, – сказал мистер Грюджиус. – Отметим это. – И он сделал отметку большим пальцем правой руки на большом пальце левой. – Может быть, вам известна фамилия ваших соседей, тех, что живут за общей с вами стеной, но по другой лестнице? – продолжал мистер Грюджиус, подходя вплотную к своему собеседнику, чтобы не упустить, по близорукости, какого-либо движения в его лице.

– Да, сэр. Ландлес.

– Отметим и это, – сказал мистер Грюджиус. – Лично вы с ними, вероятно, не знакомы?

– Немножко знаком.

– И это отметим, – сказал мистер Грюджиус, опять делая пробежку и опять возвращаясь. – А как вы с ними познакомились, мистер Тартар?

– Мне показалось, что у молодого человека, живущего там, нездоровый вид, и я попросил у него позволения – это было всего день или два тому назад – разделить с ним мой воздушный сад, то есть продолжить мой цветник до его окон.

– Прошу всех сесть! – сказал мистер Грюджиус. – У меня действительно родилась блестящая мысль!

Все повиновались, мистер Тартар с такой же готовностью, как остальные, хотя и не понимал, в чем дело; и мистер Грюджиус, сидя посередине и упершись руками в колени, так изложил свою мысль, по обыкновению деревянным голосом, как бы повторяя что-то вытверженное наизусть:

– Я еще не решил, насколько при сложившихся обстоятельствах будет благоразумно, если прелестная молодая леди, здесь присутствующая, станет поддерживать открытые сношения с мисс Еленой и мистером Невилом. Ибо у меня есть основания думать, что один наш клойстергэмский друг (которому я, с позволения моего преподобного друга, от всего сердца шлю проклятие) завел привычку тайком прокрадываться сюда и шпионить за ними. А когда он сам этого не делает, у него наверняка есть соглядатай – сторож, или рассыльный, или еще кто-нибудь из той публики, что постоянно толчется в Степл-Инне. С другой стороны, мисс Роза, понятно, хочет видеть свою подругу, мисс Елену, и, во всяком случае, желательно, чтобы мисс Елена, незаметным для других образом, узнала из уст мисс Розы о том, что произошло и чем ей угрожают. А затем, возможно, сообщила это своему брату. Вы согласны, в общем, с моими соображениями?

– Безусловно, согласен, – сказал мистер Криспаркл, который слушал с большим вниманием.

– Я тоже, наверно, был бы согласен, если бы мог их понять, – сказал мистер Тартар.

– Не будем торопиться, сэр, – сказал мистер Грюджиус. – В свое время мы вам все объясним. Так вот, если у нашего клойстергэмского друга есть соглядатай в Степл-Инне, можно с достаточной долей вероятия предполагать, что этому соглядатаю велено следить только за той квартирой, которую занимает мистер Невил. Он докладывает нашему клойстергэмскому другу о том, кто в эту квартиру входит и кто из нее выходит, а наш друг, на основании имеющихся у него предварительных сведений, легко может установить личность этих посетителей. Но никто не в силах уследить за всем Степл-Инном, и я уверен поэтому, что за другими квартирами слежки нет, разве только за моей.

– Я начинаю понимать, куда вы клоните, – сказал мистер Криспаркл, – и весьма одобряю вашу осторожность.

– Мне незачем повторять, что я ничего не знаю о ваших делах, – сказал мистер Тартар, – но я тоже понял, куда вы клоните. И разрешите мне сразу сказать, что мои комнаты в полном вашем распоряжении.

– Вот! – воскликнул мистер Грюджиус, победоносно приглаживая волосы. – Теперь вам всем ясна моя мысль. Вам она ясна, мисс Роза?