Жан Кокто - Ужасные дети. Адская машина

Эдип.Ты такая бледная. Ты плохо себя чувствуешь?

Иокаста.Чума, жара, посещение приютов — все это утомляет, честно говоря. Я отдыхала на кровати.

Эдип.Вестник принес мне великую новость. Она стоила того, чтобы я тебя побеспокоил.

Иокаста( удивленно ). Хорошую новость?..

Эдип.Тиресий упрекает меня в том, что я счел ее хорошей. Мой отец умер.

Иокаста.Эдип!

Эдип.Оракул предсказал мне, что я стану его убийцей и мужем своей матери. Бедная Меропа! Она так стара, а мой отец Полиб умер своей смертью.

Иокаста.Насколько я знаю, в смерти отца не может быть ничего хорошего.

Эдип.Я ненавижу комедию слез и условностей. По правде сказать, я слишком юным ушел от отца и от матери, мое сердце давно оторвалось от них.

Вестник.Господин Эдип, осмелюсь…

Эдип.Осмелься, мальчик, это правильно.

Вестник.Ваше безразличие вовсе не безразличие, я все могу вам объяснить.

Эдип.Это что-то новое.

Вестник.Я должен был начать с конца. На смертном одре царь Полиб повелел рассказать вам, что вы ему были всего лишь приемным сыном.

Эдип.Что?

Вестник.Мой отец, пастух Полиба, вас нашел когда-то на холме, где бродят дикие звери. Он был беден, найденыша отнес царице, которая скорбела о том, что у нее нет детей. Потому мне и оказали честь, поручив чрезвычайную миссию при фиванском дворе.

Тиресий.Юноша устал после долгой дороги. Вдобавок он прошел через город, полный нечистых миазмов. Не лучше ли дать ему возможность освежиться, отдохнуть? А потом вы его допросите.

Эдип.Вы хотите продлить пытку, Тиресий. Вы ждете, что моя вселенная обрушится. Вы меня плохо знаете. Рано радуетесь. Быть может, я доволен тем, что я подкидыш.

Тиресий.Я лишь хотел вас оградить от пагубной привычки спрашивать, все узнавать, пытаться все понять.

Эдип.Черт возьми! Да окажись я сыном муз или бродяги, я все равно спрошу без страха и все узнаю.

Иокаста.Эдип, любовь моя, он прав. Ты возбужден… возбужден… ты веришь всему, что тебе рассказывают, а потом…

Эдип.Вот оно как! Ну это уже слишком! Я могу снести любой удар — вы знаете, а тут все будто сговорились не позволить мне узнать свое происхождение.

Иокаста.Никто не сговорился… милый… но я тебя знаю.

Эдип.Ошибаешься, Иокаста. Меня больше никто не знает: ни ты, ни я, никто… ( Вестнику. ) Не дрожи, малыш. Говори. Что дальше?

Вестник.А дальше я ничего не знаю, господин Эдип, только что отец вас нашел полумертвым, подвешенным к ветке за раненые ноги.

Эдип.Так вот откуда мои знаменитые шрамы.

Иокаста.Эдип, Эдип… иди сюда, наверх, а то можно подумать, что тебе нравится острым ножом растравлять свои раны.

Эдип.Так вот они, мои пеленки, вот она, охотничья история — ложь, как и все. Ну что же, право! Может быть, я сын дриады и лесного божества, вскормленный среди волков. Рано радуетесь, Тиресий.

Тиресий.Вы несправедливы…

Эдип.Во всяком случае, царя Полиба я не убивал, но… дайте подумать… я убил одного человека.

Иокаста.Ты?

Эдип.Да, я. Но успокойтесь, это произошло случайно, просто не повезло. Да, я убил, жрец, но версию отцеубийства вы, уж пожалуйста, сразу сбросьте со счетов! Я поссорился со слугами и убил их хозяина, старика. Он путешествовал. И это было на перекрестке Давлийской и Дельфийской дорог.

Иокаста.На перекрестке Давлийской и Дельфийской… ( Исчезла, будто утонула. )

Эдип.Вот, можно состряпать чудную катастрофу. Что, это был мой отец? «О небо, мой отец!» Но с инцестом-то как быть, господа? А, что думаешь, Иокаста? ( Оборачивается и видит, что Иокаста исчезла. ) Отлично! Семнадцать лет счастья, безупречное царствование, двое сыновей, две дочери, и стоит только благородной даме узнать, что я теперь неизвестно кто (а сначала она меня таким и полюбила), как она уже спиной поворачивается. Надулась! Пусть дуется! А я останусь наедине с собственной судьбой.

Креонт.Твоя жена больна, Эдип. Чума всех нас лишила духа. Боги наказали город и ищут жертву. Между нами чудовище. Они желают, чтоб его разоблачили и изгнали. Целыми днями полиция тщетно сбивается с ног, а на улицах растут горы все новых трупов. Ты понимаешь, какого подвига требуешь от Иокасты? Ты отдаешь себе отчет в том, что ты мужчина, а она женщина, немолодая женщина, мать, которая боится, чтобы ее дети не заразились? Прежде чем попрекать ее взбалмошным поступком, ты мог бы найти ей оправдание.