Виктория Борисова - Просто приворот

— Эй, Васек, привет!

Он обернулся и увидел приятеля, машущего с противоположной стороны улицы. Да не одного, а с Ленкой Зубаревой, что училась с Васей в одном классе, считалась самой красивой девочкой и вечно строила глазки парням. Молодой учитель истории Николай Петрович, которого за глаза все звали просто Коленькой, почему-то всегда краснел, вызывая ее к доске…

А теперь она была рядом с Андреем. Они шли по улице, обнявшись, и то и дело останавливались, чтобы поцеловаться. Вася застыл в полном замешательстве, но Андрей ничуть не смутился.

— Привет, Васек! А я сегодня забить решил на тренировку. Мы тут с Ленкой в кино собрались… Хочешь с нами? Леночка может подружке какой-нибудь позвонить…

Вася не ответил. Он развернулся на месте и почти побежал прочь, лишь бы не видеть их. Горло перехватило от обиды, в глазах стояли злые невыплаканные слезы. Какая грязь, какая гадость! Он посмел променять их дружбу на какую-то девку!

Предатель.

С того дня Андрей перестал для него существовать — и спорт тоже. На радость маме Вася бросил тренировки. Теперь все вечера он проводил дома за книгами. Матери говорил, что готовится к поступлению в институт, но на самом деле просто читал все, что попадалось под руку, благо библиотека в доме была богатая.

Снова потянулись унылые дни, похожие один на другой. Вася окончил школу, по настоянию мамы поступил на юридический, ходил на занятия… Однокурсников он так же сторонился, а девицы не вызывали ничего, кроме раздражения.

Он чувствовал себя как пассажир, отставший от поезда на глухом полустанке. Должен ведь когда-то появиться другой состав, чтобы унести его из этой глуши? Правда, иногда казалось, что поезд уже никогда не придет…

В такие дни Васю охватывало отчаяние. Совершенно непонятно было, зачем просыпаться по утрам, идти в институт, слушать дурацкие лекции, а потом возвращаться домой и снова видеть те же опостылевшие стены, выслушивать нравоучения матери и бабкины бесконечные капризы.

Немного легче было летом. Дача в Тыльяново — старом обжитом месте, овеянном легендами, где когда-то ходили по дорожкам известные писатели, актеры, ученые, и военные, давала хотя бы временное спасение. Вася уходил в лес, ложился на траву и долго-долго смотрел на высоченные сосны, словно подпирающие небо, на медленно плывущие облака… В такие минуты казалось, что он — всего лишь малая частица огромной Вселенной, что он нужен ей и рано или поздно непременно найдет свое, только ему уготованное место.

Только такие минуты давали силы жить дальше, тянуть постылую лямку и ждать, ждать ответа…

И ответ пришел — совершенно неожиданно.

Летом две тысячи второго года от сумасшедшей жары вокруг Москвы горели торфяные болота, над городом стояло удушливое марево. В воздухе пахло дымом, от него слезились глаза и першило в горле, люди кашляли и задыхались, у многих обострялись хронические заболевания, и «Скорая» не успевала выезжать на вызовы.

Софья Аркадьевна стала совсем плоха. Она постоянно жаловалась на сердце и с трудом вставала с постели. Прихварывала и Неля — от запаха гари у нее начались астматические приступы. Конечно, переносить жару за городом, на природе, было бы гораздо легче, но в тот год Вася уже оканчивал институт, впереди была защита диплома, о том, чтобы ехать вместе с женщинами, и речи быть не могло.

В конце концов после долгих колебаний Неля с Софьей Аркадьевной уехали на дачу, оставив Васю одного в городской квартире. После прощальных напутствий, объятий и поцелуев молодой человек чувствовал себя смертельно уставшим, словно вагоны с углем разгружал. Неужели эти женщины не могут хоть иногда помолчать?

В первые дни он просто не знал, что делать с наконец-то обретенной свободой. Диплом был давно написан, в институте делать было особенно нечего, и Вася бродил часами по улицам, заходил в кафе и рестораны, сидел там, подолгу глядя на прохожих… Часто он ловил на себе заинтересованные взгляды девушек — и тут же брезгливо отворачивался, словно боясь испачкаться.

Он уже почти отчаялся, когда произошло то самое событие, которого он ждал всю свою жизнь.

Какой-то тип на улице всучил ему листок с рекламой тренинга развития личности. Василий к подобным развлечениям относился весьма скептически, к тому же зазывала выглядел очень уж нелепо: длинный, худой, в потертом плаще с разномастными пуговицами… Стоя на углу возле метро, он радостно улыбался, вручая прохожим свои листки, словно Дед Мороз, раздающий детишкам новогодние подарки.