Борис Зубавин - От рассвета до полудня [повести и рассказы]

— Так что решаем? — спросила Гапуся. — Надо ж что-то решать, а то прения затянулись и скоро придет Вика.

— Вы-зы-вай! — сказала Дуся.

И тут раздался вежливый стук в дверь. Такой вежливый и осторожный, что всем девушкам стало ясно: это Гапусин ухажер Жуков настоятельно просится впустить его.

На этот раз он пришел с другом. Водолазы осторожно и в то же время решительно ступили в девичье общежитие.

— Ах! — изумленно глядя на водолазов, воскликнула Дуся. — Это вы!

— Это мы, — сказал Жуков. — Здравствуйте.

— Присаживайтесь, — радостно засуетилась Гапуся, придвигая к столу табуретки. — Что же вы? Садитесь. Не хотите ли чаю? У нас хорошая заварка.

— От чая мы никогда не можем отказаться. Не так ли? — обратился Жуков к спутнику. Тот усмехнулся, и оба они, сняв мичманки, сели к столу.

— Сегодня хорошая картина, "Два бойца", — сказал Жуков. — О двух товарищах, фронтовых друзьях.

— Мы ее видели еще в прошлом году. А ты, Гапа, ведь не видела? — и Маруся Прошина выразительно поглядела на бригадиршу, наливавшую чай в большие глиняные кружки.

— Где ж я могла ее побачить, когда у нас в прошлом году еще были немцы? — отозвалась Гапа.

— Мы как раз с Сережей собрались в кино, — сказал Жуков. — У нас есть билеты.

И тут вошла Вика Лядова.

— О, да здесь мои друзья! — сказала Вика. — Здравствуйте, ребята.

Она остановилась рядом с Сережей, сунув руки в кармашки платьица, и все, кто был в комнате, почему-то смутились и стали в смущенье ждать, как развернутся события дальше.

А Вика ничего такого необычного не заметила, поскольку еще продолжала мысленно пребывать в кабинете Алеши Клебанова и радостные чувства от встречи с ним, как всегда теперь бывало за последнее время, переполняли ее. Пусть он опять не понял ее тонкого, деликатного, осторожного намека. Наверное, в самом деле занят, устает как проклятый. Все-таки не кому-нибудь, а ведь лишь ей, Вике, признался он в неумении дисциплинировать себя. А ведь даже это одно что-нибудь да значит!

— Ну как, девочки, решились? — спросила Вика.

— Решились, — сказала Гапуся.

— Сеанс, между прочим, начинается ровно через двадцать минут, — сказал Жуков, выразительно взглянув на Гапусю. — Вход в зрительный зал после третьего звонка воспрещен. Билеты возврату не подлежат.

— Так я ж сейчас, — пропела Гапуся, зардевшись, — только причешусь.

— Виктория Александровна, — сказал Ненашев, галантно склоняясь к Вике, — не будет ли у вас желания посетить с нами летний городской кинотеатр и просмотреть в нашем обществе кинобоевик?

— А что? — сказала Вика, с улыбкой подняв к нему лицо. — Я с удовольствием.

"Ого!" — подумали тут все девушки.

Из городского парка над речною кручей отлично видно, если подойти к парапету, строительство. Сюда с реки доносится звон забиваемых свай, гудки и пыхтение паровых кранов, рев грузовиков, шум ссыпаемой из автомобильных кузовов щебенки и даже порою самый обыкновенный стук топора. Смешавшись меж собой и усилившись чистотою прохладного вечернего воздуха, звуки поднимались над рекою, над стройкой и вновь смешивались здесь уже с шарканьем ног по дорожкам, людским говором, звуками музыки, лившейся из репродукторов.

В парках, как известно, происходят встречи. Заранее обдуманные, обговоренные, условленные, запланированные и неожиданные, даже самые невероятные.

Так совершенно неожиданно у входа в кинотеатр, в толпе, дожидавшейся, когда покинут дощатый, крытый брезентом, сарай, предыдущие зрители, шумно повалившие по окончании сеанса из распахнутых дверей, Гапуся заметила…

Нет, это ей померещилось.

Она с изменившимся лицом, на котором выразились изумление, оторопь, гнев, глядела через плечо стоявшей напротив нее Вики вслед промелькнувшему и исчезнувшему, смешавшемуся с толпой, потерявшемуся в ней человеку.

— Ты что? — настороженно спросил Жуков, перехватив ее взгляд.

— Да нет, этого не может быть, — как бы про себя проговорила Гапуся. — То мне, верно, привиделось, будто сейчас мимо промелькнул один знакомый человек. Но откуда было ему тут взяться? Нет, то я просто обозналась.

А это действительно был Сковорода.

И дернула же его нечистая пойти в кино, чтоб посмотреть на тех двух бойцов. Чуяло его сердце, будет что-то неладное, и надо было прислушаться к тому чутью, не ходить, проваляться на койке с книгой в руках. Так нет же, крепился-крепился, и спасу не стало, как захотелось кино поглядеть, и вот — на тебе! Ладно, куда ни шло, Вика или те же нахальные водолазы. С ними — здравствуй, до свидания, и весь разговор. А как увидел Гапку Синепупенко, аж вспотел. Хорошо, что народу много валило из кино, успел увильнуть, спрятаться в толпе.