Рохинтон Мистри - Хрупкое равновесие

— Не сопротивляйтесь, — сказал врач. — Если нож в моей руке дрогнет, — вам будет хуже. — Испуганные люди молча повиновались.

Полицейские внимательно следили за тем, что происходит в палатках, стремясь не срывать график поступлений новеньких на операцию. Но некоторые полицейские не умели читать и создавали путаницу, направляя, например, женщин на вазэктомию. Это было объяснимо: обе палатки были одинаковые, медицинский персонал в белых халатах — тоже, а названия были написаны от руки.

— Мужчины — налево, женщины — направо, — постоянно напоминали врачи. Их раздражение росло, они подозревали, что путаница создается нарочно — может, это своеобразный полицейский юмор. Наконец ассистент подправил объявления. Черным маркером он нарисовал на них фигурки — вроде тех, что изображены на общественных туалетах. На голове мужчины тюрбан, женщины в сари и с длинной косой. Теперь спутать палатки было трудно, и полицейские могли работать четко.

В процессе стерилизации одна женщина пыталась урезонить врача: «Я старуха. Лоно мое пусто, в нем нет больше яиц. Зачем тратить на меня время?»

Врач подошел к представителю власти, подсчитывающему число проведенных операций.

— Эта женщина уже не детородного возраста, — сказал он. — Ее можно вычеркнуть.

— У вас есть медицинское заключение?

— Конечно, нет, — ответил врач. — Здесь нет необходимого оборудования, чтобы это засвидетельствовать.

— Тогда оперируйте! Эти люди иногда врут про возраст. И внешность у них обманчивая. Жизнь их такая, что в тридцать они выглядят на шестьдесят — усыхают на солнце.

Через два часа после начала работы к полицейским прибежала медсестра:

— Пожалуйста, не посылайте пока к нам женщин. В нашей палатке возникла техническая проблема.

Пожилой человек, воспользовавшись ситуацией, обратился к медсестре:

— Прошу вас, — с плачем просил он, — прооперируйте меня, у меня уже трое детей. Но не трогайте сына, ему всего шестнадцать. Он еще не женат. Пожалейте его!

— Я ничего не решаю, поговорите с доктором, — ответила медсестра и заторопилась обратно в палатку — справляться с технической проблемой. Сломался автоклав, и ей приходилось самой кипятить воду для дезинфекции инструментов.

— Вот видишь, я прав, — шепнул Ишвар Ому, обнимая его трясущимися руками. — Доктор отпустит тебя, слышал, что говорила медсестра. Нужно просто сказать ему, что у тебя еще нет детей.

В грузовике рядом с портными сидела женщина, она спокойно кормила ребенка, не обращая внимания на суету и волнения вокруг. Женщина тихо напевала песенку и покачивала, убаюкивая, ребенка.

— Подержите его на руках, когда подойдет моя очередь? — попросила она Ишвара.

— Конечно, не волнуйся, сестра.

— Да я не волнуюсь. Я жду операции. У меня уже пять детей, и муж не хочет на этом останавливаться. Но теперь у него нет выбора — так решило правительство. — И женщина снова запела:

— Баю-бай, спи мой маленький Нараян…

Наконец подошла ее очередь, и женщина отняла ребенка от груди. Малыш отпустил набухший сосок, издавший нежный хлопок. Ом смотрел, как женщина прикрывает грудь холи. Ишвар с готовностью взял на руки ребенка. Мать еще не успела ступить на землю, как малыш заплакал.

Ишвар кивнул женщине, как бы говоря, что все будет хорошо, нежно покачивая ребенка. А Ом в это время строил смешные рожи, чтобы его развлечь. Потом Ишвар стал напевать, подражая материнской песне: «Баю-бай, спи мой маленький Нараян».

Ребенок перестал плакать. Портные обменялись торжествующим взглядом. Через несколько минут по лицу Ишвара покатились слезы. Ом отвернулся — он знал причину этих слез.

Из-за помех с оборудованием работа шла медленно и затянулась дольше шести часов вечера — обычного конца операционного дня. Второй автоклав тоже сломался. Около семи часов приехал старший администратор из Центра с личным ассистентом.

Полицейские шаркнули ногами и стояли как вкопанные пока администратор осматривал лагерь. Администратор, увидев, как много еще народу в грузовиках, выразил недовольство. Затем подошел к врачам, стоящим у газовых горелок и дожидавшимся, когда закипит вода, и высказал все, что о них думал.

— Хватит зря тратить время! — рявкнул он, не отвечая на приветствие. — Похоже, вы утратили чувство долга! Там еще несколько десятков людей ждут операции. Чай может приготовить и слуга.

— Воду мы кипятим не для чая. Нужно стерилизовать инструменты. Автоклав не работает.