Валентин Крючков - На крутом переломе

В колонне кто-то закурил. Никаноров сразу почувствовал и замедлил шаг, а потом перешел на другую сторону шеренги. Перед обедом первые ряды демонстрантов оказались на территории атомной станции. В радиусе трех километров колыхались людские массы, заполнившие все подъездные дороги, поля и переезды.

Митинг открыл народный депутат СССР Широкин. Первыми выступили тоже народные депутаты страны и республики. Они призывали народ к единству, а правительство к благоразумию, чтоб не повторять Чернобыль.

Никанорову запомнилась небольшая речь Героя Социалистического Труда Стихиева. «Я — кузнец. Представляю 100‑тысячный коллектив. По поручению СТК и стачечного комитета выражаю свое рабочее возмущение продолжающимся строительством атомной станции. Наши местные власти оказались не на высоте. Обещали одно, а на самом деле бомба строится. Тайком провезли второй реактор. Мы понимаем, что главная, движущаяся сила идет из Москвы, от правительства, где по-старой традиции остаются неимоверно глухими к голосу народа. Не хотят его слышать и не принимают мер, чтобы остановить стройку, которую, нашлись такие головотяпы, развернули на окраине полуторамиллионного города. Ныне премьер далеко отсюда. И мы выражаем ему свое недоверие. Требуем немедленной отставки. Премьер далек, руководство области, партийное и советское, играет с народом. Обманывает его. Спрашиваю: Вам что, мало Чернобыля? Хватит лгать народу! До каких пор это может продолжаться? Не позволим!

Мы, кузнецы, решительно протестуем и требуем безотлагательного прекращения финансирования объекта и немедленной остановки его строительства. Мы, кузнецы, ничего не боимся. Но и мы не хотим жить в повседневном страхе… » Передаю правительству страны, руководству области решение нашего стотысячного коллектива — прекратить немедленно игру с огнем! Остановите строительство атомной станции — этого надгробного памятника нашему и будущему поколению. В противном случае мы объявим забастовку и пикетируем строительство. Нас поддержит революционное Сормово. Поддержат все другие заводы. Хватит боли и страданий. Хватит лжи и лицемерия. Нашему терпению приходит конец. Неужели трудно понять: если поднимется и ударит рабочий молот — атомная станция рухнет!»

Три часа продолжался этот незабываемый митинг. Потом, когда выговорили все наболевшее, была принята резолюция — напоминание. Ее подписали народные депутаты страны и республики, представители всех крупнейших заводов, объединений областного центра. «Четко организовали демонстрацию и сам митинг, — подумал Никаноров. — Иначе, наверное, не может быть. Ведь город с такими богатыми революционными традициями». Хотя он и не знал, но догадывался, что городской стачком, районные, представители СТК, народные избранники, в том числе и его бывший соперник Широкин, провели большую работу.

К концу дня демонстранты вернулись в цеха, на свои рабочие места. Вернулся и Лукашин. А началось все потом, когда Никаноров уехал в Москву, на коллегию, а затем, совместно с министром, на металлургический завод — главный поставщик «Красного вулкана», к которому были большие претензии по сортаменту и качеству штрипсов. И в это время, когда Никаноров, его коллеги с металлургического в присутствии министра высказали наболевшие вопросы, на «Красном вулкане», права Ольга, игра в демократию кончилась. Отрыжка старой, командно-административной системы была быстрой. Каранатов, узнавший все подробности о демонстрации протеста против строительства атомной станции, мгновенно среагировал и дал указание: председателя заводского стачкома Лукашина немедленно отправить на пенсию. «Революционер мне выискался, — комментировал он его действия Бухтарову, которого вызвал к себе по этому поводу. — И нечего бояться». — «Но ведь время сейчас не то», — пытался было возразить Бухтаров первому секретарю райкома. «Никаких „сейчас“. Бояться не следует. Как сказал Яктагузов, благо и случай подвернулся благоприятный: инструментальщики наконец-то пустили новое приспособление для изготовления плашек, которые до этого дня мог делать, оказывается, всего один человек в заводе — этот самый Лукашин. Теперь его эра кончилась. Цех обойдется и без услуг рабочего. Действуйте, если вам дороги свои головы».

Все закрутилось с необыкновенной быстротой. Уже на другой день после памятной демонстрации, когда в газетах появились снимки, а по телевидению — кадры, где крупным планом был показан Лукашин с плакатом «Нет АСТ»!, состоялась эта беседа Каранатова с Бухтаровым. А потом, еще через день, Лукашина пригласил Яктагузов и сказал: оформляйся на пенсию. Мы пустили новое приспособление по производству плашек. Все, какие нужны, команды даны.