Дмитрий Вишневский - Рассказы о большом мире

Некоторое время я созерцал красоту этого чудесного места, слушая пение ветра и не пытаясь освободиться от охватившей меня истомы.

И как только сумерки заполнили собой долину, а в тёмно-синем небе проклюнулись первые звёзды, я чётко осознал, что не хочу возвращаться домой. Что мне откровенно плевать на то, с кем сейчас проводит время моя бывшая, что меня совершенно не интересуют деньги и собственная карьера. Меня вообще ничего не интересовало в моей прошлой жизни.

Я хотел назад.

В ощущение неземного счастья.

В сладость манговых поцелуев и космические полёты.

В нежные ароматы цветов и лёгкость воздушных волн.

Ничего больше я не хотел.

И как только я осознал, что за плату взял с меня Сатана, я рассыпался осколками боли и страдания по чёрному ковру широкой долины, уже посеребрённой лунным светом и погрузившейся в колыбельную цикад.

Мне казалось, что в своём вмиг воспалившемся мозгу я слышу мерзкий смех коротышки, что он натянул мои нервы вместо струн на огромной многострунной виолончели и елозит по ним корявым смычком. Это было невыносимо.

Во тьме ночи я, покрывшись испариной, катался по земле, страдая от душевной боли, мучаясь от воспалённого рассудка, что просил ещё. Ещё чуть-чуть. Самую малость. Хотя бы на минутку…

Ну что вам стоит….

Ну что вам стоит…

Господи, помоги мне… Мне плохо… Мне так плохо и мерзко, мне погано и больно…

Ну, пожалуйста...

Я царапал бетонную землю во мраке чудовищной ночи, катался по полу, содрогаясь от невидимых ударов жестокой плети, скрипел зубами и рыдал от мерзости и боли. Немножко, ну совсем немножко… Совсем чуть-чуть, малую толику того счастья, того неземного блаженства… Ну хотя бы уберите это состояние дерьма из моей поганой, грешной души, прожжённой факелами инквизиции…

Ну, что вы за люди-то, Господи…. Вы не люди, вы сволочи, дряни, мерзкие поганые суки… Ненавижу вас всех… Ненавижу…

Весь этот грёбаный мир ненавижу…

Ну, сжальтесь… Ну, пожалуста… Умоляю вас… Заклинаю… Мне для этого нужно всего ничего… Совсем чуточку… Просто на мгновение назад… Ну, пожалуйста…

- Чё он там скулит? – спросил старший оперуполномоченный. – Заколебал уже.

- А хрен его знает, я особо не вслушивался, – брезгливо поморщившись, ответил сержант. – Ломки у него героиновые, дозу хочет. Он сначала чё-то про какой-то остров плёл, или долину, не помню точно, про бабу какую-то охрененно красивую, про птичек разных, а потом я болт забил на этот бред. Слушай, я пойду чайку глотну, не в службу, посмотри, чтобы он не слишком себя царапал, а то спишут на то, что мы его били.

Просто так

На полу лежит книга. Она о любви, я это знаю, хотя не читал её.

На кровати лежит женщина. Я едва с ней знаком.

В комнате пыль. Луч света из окна наглядно демонстрирует это.

Утром всё иначе, утром всё по-другому.

Безумно хочется кофе.

Ароматного, терпкого, чтобы чашка грела ладони.

Женщина улыбается во сне и поворачивается набок, спиной ко мне. Тонкое одеяло обволакивает её талию, подчёркивая вопиющую женственность. Словно под него положили гитару.

Какое банальное сравнение.

Какое пошлое.

Я наклоняюсь над книгой, осторожно, стараясь не шуметь, поднимаю её и раскрываю на середине. Текст как текст, ничего особенного. Я открываю титульный лист.

«Гордость и предубеждение».

Смешно.

Женщина произносит моё имя во сне, затем что-то бормочет, чего я не разбираю и снова улыбается. Похоже, я ей снюсь.

Безумно хочется кофе. Но его нет. Есть чай. Она не пьёт кофе. Так она сказала ночью.

Я подхожу к окну.

Через чистое, старательно вымытое стекло виден широкий проспект.

Утреннее солнце играет бликами на крышах проезжающих мимо автомобилей, прячется среди лакированной листвы берёз и клёнов, солнечными зайчиками мерцает в окнах высотки напротив.

Мне хочется быть приятным.

Я наспех обуваюсь, суя ноги в зашнурованные туфли, и выхожу из квартиры, аккуратно закрывая за собой дверь. Её ключом.

Пускай она проснётся и увидит цветы и фрукты.

Я не знаю, зачем мне это надо.

Возможно, это просто благодарность. За её улыбку во сне. За горячий шёпот ночью. За понимание вечером накануне.

А возможно, я просто эгоист и хочу произвести впечатление.

В любом случае, ей понравится это утро.

Я выхожу из подъезда, иду к ближайшему супермаркету и рассматриваю спешащих на работу людей. Они уже устали. Заранее.

Я их понимаю. Даже сочувствую. Но это ничего не меняет.