Дмитрий Вишневский - Рассказы о большом мире

Высыпаю в чашку порошок, заливаю кипятком. Задумчиво помешиваю ложечкой, постукивая о фарфоровые стенки. Закуриваю.

Дым мягко стелется в воздухе, от сигареты стремительно поднимается мышино-серая струйка.

От меня пахнет парфюмом, перегаром, кофе и сигаретами. Парфюм французский, кофе (кофе ли?) американский, сигареты отечественные, хоть и «подконтрольные», ну а перегар собственного изготовления.

Давлю бычок в пепельнице, но он, собака, всё равно продолжает дымить. Я настаиваю. Он сдаётся и тухнет.

Коньяк оставляю на потом.

Я мою фрукты, тщательно, словно они грязные.

Снимаю с полки супницу и заполняю её ароматными фруктовыми кусочками, вперемешку с ягодами. Обливаю сверху взбитыми сливками, сочиняя белоснежную башню.

Несу в комнату, ставлю на прикроватный столик. Рядом кладу букет.

Наклоняюсь к ней. Она потрясающе пахнет.

Она пахнет намного лучше, чем эти фрукты и эти розы. Она пахнет самым прекрасным созданием на свете.

Осторожно целую её. Она постанывает, затем открывает глаза и тут же щурится.

Доброе утро, говорю я.

Доброе, отвечает она и улыбается. Она очень красиво это делает.

Замечает десерт и цветы. Улыбается шире, словно девчонка, что получила долгожданную пятёрку по алгебре, мурлычет и благодарит. Затем по-кошачьи потягивается. Безумно сексуально, тем паче, что она действительно красива.

Ей приятно, я это знаю.

Она не съест этот десерт, лишь опробует, а после, войдя во вкус, осилит ещё немного.

Я принесу ей чай.

Мы займёмся сексом.

Она будет медленно раскрываться, как бутоны этих роз после, а затем испугается собственного оргазма, встретив его бесполезным сопротивлением. Она вытянется пружиной, согнётся и сожмёт меня бёдрами. Будет стонать и просить ещё. И мы задержимся в постели ещё на некоторое время.

А потом я уйду.

И, наверное, никогда не вернусь.

Никогда не стану её мужчиной в том смысле, который женщины закладывают в это нехитрое словосочетание.

И вовсе не потому что я мерзавец, хотя, пожалуй, это так.

И не потому, что мне на неё наплевать. Она надолго задержится в моей памяти.

И даже не потому, что я не всегда бываю нежным, страстным, заботливым и обходительным.

Нет.

Просто я давно уже отпетый холостяк.

Я боюсь испортить эти мгновения, эти ночи и утра, пошлой бытовухой.

Я не хочу, чтобы она стирала мои носки в стиральной машине и видела меня злобным или неряшливым.

Я не хочу, чтобы она привнесла уют в мою берлогу, потому что это моя берлога. Моя и ничья больше.

Я не хочу, чтобы она говорила мне о том, что хочет ребёнка. У меня есть дети. Я регулярно с ними общаюсь.

Я не хочу, чтобы моё одиночество стало и её одиночеством.

Я не хочу лишаться общения с другими женщинами на основании того, что у меня уже есть одна.

И я не хочу наблюдать, как она из прекрасной нимфы, что шептала ночью и утром моё имя, превратится в склочную, мелочную бабёнку с внешностью аля моя бывшая тёща.

Я уже был женат. Спасибо, добавки не нужно. Наелся.

Да, наверное, со стороны, эти розы и фрукты – благодарность. Но ею они будут восприняты как удар поддых.

Она просто не поймёт. Мало кто из них понимает.

Что это не благодарность за секс и не оплата счёта за поцелуи, не попытка откупиться и не желание загладить свою вину.

Просто это единственное, что я могу сделать в ответ на искреннюю нежность и мимолётный уют.

Единственное, что позволяет мне оставаться собой, общаясь с ними.

Единственное, что я делаю просто так. Не для чего-то, а действительно просто так.

Женские слёзы

Женские слёзы – оружие почище многих.

Всегда в сердце.

И теряешься и неуютно и проще разозлиться, чем чувствовать беспомощность.

Но обнимаешь дрожащие плечи, если позволяют, если не ты причина этих слёз и мысленно умоляешь о том, чтобы всё это прекратилось как можно скорее.

- Ёлки-палки, малышка, ну заканчивай реветь, ну серьёзно. Ну уволили, ну и что? Да пошли они все в передницу, пускай теперь новую сотрудницу ищут, такую же классную, как ты…

- Уже, – всхлипывает.

- Да и наплевать. Зато можно теперь с неделю как минимум всласть отдохнуть! Выспишься, сурок мой маленький.

Улыбается и ревёт. Не, ну просто абзац какой-то. Только дети и женщины, наверное, так умеют.

- А хочешь, завтра поедем в лес? Устроим пикник. Англицкий такой, с сэндвичами. А?

Пожимает плечами и улыбается. И слёзы текут, главное.

- Ну, можем поехать в зоопарк, посмотрим на бегемота. Ты давно видела бегемота?