Михаил Новиков - Природа сенсаций

— Ну и что? — спросил Ягофаров. — Отличная натура. Снимай на фоне тачки. Классика! Это модно.

— Она грязная, — возразил Макс.

— Снимай с угла, а передок сейчас протрем.

Ягофаров достал носовой платок и, наклонившись, протер фары, радиатор и бампер машины. Посмотрел на платок и зашвырнул его под автомобиль.

— Что у вас под пальто? — спросил Макс девушку. — Юбка? Брюки?

— Брюки.

— Плохо. Джинсы?

— Джинсы.

— Плохо. Синие?

— Зеленые.

— Хорошо. Расстегните пальто. Хорошо, Встаньте у машины, Левее. Еще. Назад, Руку. Выше… Ниже… Поднимитесь по ступенькам… Обходите машину… Идите нам навстречу… энергичней!..

Они снимали.

— Слушай, я хочу попробовать ее в студии, — сказал Макс.

— Неплохо бы, — согласился Ягофаров.

Макс подошел к девушке.

— Э… — Он потянул немножко, готовясь произнести странное имя, — Альма, вы знаете, вы действительно талантливы… Я понимаю, это нескромно спрашивать, вы — не пробовали играть? Я имею в виду — на театре? Или в кино? Хотя это неважно, — он перебил себя, — я вот хочу сказать: вы можете позировать мне… нам в студии?

Девушка пожала плечами.

— Это недалеко! — Макс понял, что она не против. — Это совсем рядом! И это недолго. Егор! — крикнул он Ягофарову. — Лови такси!

— Это все неважно, — сказала Альма.

Они добрались быстро и вошли в гулкий и грязный подъезд.

Кованая решетка ограждала широкий пролет, в котором ходил шумный и медленный лифт.

С верхней площадки через узкую дверь с надписью «хода нет» они попали на железную лестницу, под которой угадывалась пустота, и оказались у двери без надписи или номера, без звонка, без ручки, с единственной узкой замочной скважиной.

Макс открыл эту дверь, прошел куда-то глубоко внутрь, зажег там свет и позвал:

— Заходите!

Мастерская была выгорожена на чердаке и была огромной. Ничего в ней не было, только в центре на дощатом полу столпились какие-то сложные треноги, подпорки, ширмы. В глубине у стены была лестница, ведшая на антресоли.

— Снимайте пальто, Альма. Видите? Здесь романтика, — сказал Ягофаров, помогая ей раздеться. Девушка осталась в тесном свитерке и ярко-зеленых брюках.

— Так, — сказал Макс, — мы будем ставить свет, а вы… — он обратился к Альме: — Ну, вот посмотрите каталог нашей выставки. Садитесь вот здесь.

И он подал ей толстую мягкую книжку с заголовком на черной обложке:

М. Корси, Г. Ягофаров

АПОЛЛОНОВА НОГА

(каталог выставки)

— А где была выставка? — спросила Альма.

— Во Львове, Таллине, Париже и Будапеште, — сказал Ягофаров.

— А почему такое название?

— Ну, как же! Это символ мужской красоты…

Макс принес откуда-то из-за угла початую бутылку вина:

— Вот, это вам, Альма. Грейтесь. Егор, начинаем работать.

И они стали возиться с юпитерами и штативами.

Один раз девушка окликнула их:

— Почему у вас тут все одна и та же деталь? — она указывала в каталог.

Макс подошел, отбросил со лба волосы, наклонился через плечо девушки:

— Это же символ. Сим-вол.

Потом начали снимать.

Через некоторое время Макс сказал:

— Вот что, Альма. Вы, наверное, поймете нас… я хочу попросить вас раздеться. Как вы на это смотрите?

Девушка сделала неопределенный жест.

— Тогда вперед. Вы не замерзнете.

От юпитеров действительно было жарко.

Девушка быстро разделась.

Они продолжали снимать.

— Альма, — спросил Ягофаров, — вы боитесь собак?

— Нет, — сказала девушка.

— Я хочу попробовать снять ее с Торквилом, — сказал он Максу.

— Торквил — это дог. Мраморный. Он добрейший пес, — объяснил Макс девушке. И добавил, уже Ягофарову: — Можно… Привести его?

— Да, давай.

— Торквил живет в этом же доме, — сказал Макс Альме. — Я сейчас.

Он вышел.

— Поднимитесь по лестнице, — сказал Ягофаров.

Девушка подошла к лестнице и стала подниматься.

Ягофаров достал из ящика старого письменного стола, стоящего у стенки, синий продолговатый пакетик, похожий на пластинку жевательной резинки, и пошел к лестнице, на ходу расстегивая рубашку.

Когда Макс вернулся с огромным псом на поводке, в мастерской никого не было видно.

Макс снял куртку, выбрав место почище, положил ее на пол и показал собаке:

— Место, Торк, место.

Пес послушно улегся.

Макс подошел к столу, достал синий пакетик, сунул его в карман и стал подниматься на антресоли.

Они спустились все вместе — Макс и Ягофаров уже одетые, Альма по-прежнему — только в ярких зимних сапожках.