Иван Сабило - Последние каникулы

— Так, Егорка, вспомнил старую глупую жизнь, не обращай внимания… А девушек наших мы с тобой обязательно познакомим!..

Наконец они вышли из крепости. За стеной их поджидал Рудольф Максимович. Втроем направились к берегу, где аквалангисты занимались своими подводными делами. Два богатыря на тропе продолжали спать, и, казалось, от их молодецкого храпа содрогаются старинные стены Орешка.

Лысый великан еще издали помахал Рудольфу Максимовичу и ребятам, подзывая поближе. А когда они подошли, хитровато прищурился:

— Ну, Рудик, давненько ты собирался наши глубины осмотреть, надевай акваланг и пошел.

Кажется, Рудольф Максимович не ожидал такого предложения, взглянул на крутые волны невской протоки и опустил глаза:

— Честно говоря, сегодня я что-то не в духе. Но… попробовать можно.

Федор вспомнил вчерашний день, похороны дедушки, кладбище и понял, почему отец «не в духе». Кроме того, отцу не хотелось начинать новое, сложное дело при сыне и племяннике, но и отказаться он не мог — подумают: струсил.

Отец начал медленно расстегивать пуговицы на рубашке, поддел носком каблук и снял туфли.

Федор мимолетно осмотрел лежавший на берегу акваланг, ласты и встал впереди отца.

— Можно — я?

— А ты пробовал? — спросил отец.

— Нет. Но это неважно. Давайте!

Лысый великан лишь развел руками: дескать, поступай как знаешь, я не против.

— Надевай ласты, — сказал он, будто нехотя. — Не в обуви, голубчик, сними кроссовки, сними одежду.

— Он же не пробовал, он техники не знает, — заволновался Рудольф Максимович. — Что ты его одеваешь?

— Не пробовал, так попробует, — остановил его лысый. — Стань в сторонку, Рудик, и наблюдай.

Егор весело улыбался, отчего-то подмигивал, но Федор видел, что сам он ни за что бы не полез в воду.

Пока Федор раздевался, главный аквалангист рассматривал его сухую, чуть сутулую фигуру боксера — ему нравилось, как сложен этот парень.

— Поднимай акваланг, надевай лямки. Бери в рот загубник и пошел! Погоди, надо застраховать тебя, чтобы не пришлось везти отсюда одни лишние штаны.

Он опоясал Федора толстой веревкой, произнес:

— Пошел!.. Если наша глубина окажется не по душе, дерни за веревку.

Федор не смотрел на отца, чтобы тот не заметил его страха. Спиной двинулся на глубокое, погрузился в воду с головой и сначала не дышал — забыл дышать. Когда начал задыхаться, попробовал сделать вдох — и удивился: под водой он дышал почти так же, как на суше. Открыл глаза: на илистом дне кое-где проступали ломаные кирпичи, круглые булыжники. Дно круто уходило вниз, к протоке, и он поплыл в глубину. Что-то блеснуло перед глазами, он обрадовался, мечтая подобрать какой-нибудь старинный предмет, сильным гребком нырнул туда и даже глаза прикрыл от огорчения — то была пустая консервная банка. Поднял ее и, чтобы показать аквалангистам, что он достиг дна, всплыл. Бросил банку на берег и снова начал погружение, но вдруг вместо воздуха в легкие хлынула вода. Задыхаясь, он снова всплыл и, не выпуская загубник из рта, метнулся к берегу. Но захлебнулся, закашлялся и стал тонуть. Тогда главный аквалангист натянул веревку и вытащил его из воды. Федор свалился на песок и кашлял.

— Ничего страшного, — сказал лысый. — Акваланг не совсем надежный, а ты резко всплыл: резкий перепад давления — отказал клапан, вот и нахлебался. Кто ж так всплывает? Надо медленно, постепенно, а ты будто из постели выскочил!

Федор поднял красное от натужного кашля лицо, осоловело посмотрел на лысого и каким-то утиным голосом прокрякал:

— Это от незнания… Сейчас передохну, и снова начнем.

Он увидел, как у лысого округлились глаза, а его друзья-аквалангисты рассмеялись и нестройно хлопнули два-три раза в ладоши.

— Я не то сказал? — спросил Федор, удивленный такой реакцией.

— Все нормально, парень, ты сказал именно то, что надо. Сегодня хватит, остальное — в другой раз. Если, конечно, про нас не забудешь.

Лысый мрачно посмотрел на Рудольфа Максимовича, спросил:

— Где ты взял этого парня?

Рудольф Максимович улыбнулся и ответил:

— Сын…

Вэлектричку они успели. Тут же закрылись двери, поезд быстро набрал скорость. В вагоне Олег сбросил лямки рюкзака, в котором лежали валенки с галошами — на случай, если замерзнут ноги, — и пристроил его на металлической полке. Юра снял с плеча ящик, поставил на пол, затолкал под скамейку. Туда же положил и ледобур. Сдвинул на затылок шапку, расстегнул полушубок.