Денис Джонсон - Иисусов сын

– Что за хрень здесь творилась?

– Здесь оперировали, Джорджи.

– В нас столько всякой дряни, дружище, – сказал он, – и все это так и лезет наружу. – Он прислонил швабру к шкафу.

– Ты чего плачешь? – Я не понимал.

Он остановился, медленно поднял руки за голову и потуже затянул свой хвостик. Потом схватил швабру и стал возить ею по полу, трясясь, рыдая и бегая по всей операционной.

– Чего я плачу ? Господи, охренеть можно.

Я сидел в отделении с толстой, студенистой медсестрой. Пришел доктор из семейной клиники, которого все недолюбливали, – он искал Джорджи, чтобы тот убрал у него в кабинете.

– Где Джорджи?

– В операционной, – ответила сестра.

– Опять?

– Нет, все еще.

– Все еще? Что он там делает?

– Моет пол.

– Опять?

– Нет, – повторила сестра, – все еще.

Я вернулся в операционную. Джорджи выронил швабру из рук и присел, как ребенок, какающий в подгузник. В ужасе раскрыв рот, он смотрел на свои ноги.

– Что мне делать с этими чертовыми ботинками , дружище?

– То, что ты украл из шкафчика, – сказал я, – ты уже все это съел, да?

– Ты только послушай, как они хлюпают. – Он осторожно прошелся по комнате на пятках.

– Дай-ка я посмотрю, что у тебя в карманах, друг.

Он остановился на минуту, и я достал его заначку. Я оставил ему по две таблетки каждого вида, – не знаю, что это было.

– Мы отработали уже полсмены, – сказал я ему.

– Это хорошо, потому что мне очень, очень, очень нужно выпить, – ответил Джорджи. – Ты не поможешь мне вытереть всю эту кровь?

Около половины четвертого ночи в отделение вошел человек с ножом в глазу, его вел Джорджи.

– Это не ты сделал, я надеюсь, – сказала сестра.

– Я? Нет, он уже был такой.

– Это моя жена, – пояснил мужчина.

Нож был воткнут во внешний уголок его левого глаза по самую рукоятку. Это был охотничий нож или вроде того.

– Кто вас привез? – спросила сестра.

– Никто. Я сам пришел. Здесь три квартала всего.

Сестра внимательно на него посмотрела.

– Вам лучше прилечь.

– Хорошо, это я могу.

Она еще внимательнее присмотрелась к его лицу.

– А второй глаз у вас стеклянный?

– По-моему, это пластик или что-то в таком духе.

– А этим глазом вы видите? – спросила сестра, имея в виду тот, из которого торчал нож.

– Вижу. Но я не могу сжать левую руку в кулак, этот нож что-то делает с моим мозгом.

– О господи, – сказала сестра.

– Я лучше схожу за врачом, – сказал я.

– Иди, иди, – согласилась сестра.

Они его уложили, и Джорджи спрашивает пациента:

– Имя?

– Терренс Уэбер.

– У тебя лица не видно. Я не вижу, что ты говоришь.

– Джорджи, – позвал я.

– Что ты говоришь, друг? Не вижу.

Вошла сестра, и Джорджи сказал ей:

– У него лица не видно.

Она склонилась над пациентом и прокричала ему прямо в ухо:

– Терри, когда это произошло?

– Только что. Это моя жена. Пока я спал.

– Полицию вызываем?

Он подумал и сказал:

– Не надо. Только если умру.

Сестра позвонила по внутренней связи дежурному врачу из семейной клиники:

– У меня тут для вас сюрприз, – сказала она.

Он не спешил спуститься в холл, потому что знал, как сестра не любит семейную клинику, и ее довольный голос мог означать только одно: его ждет нечто выходящее за рамки его компетенции и потенциально унизительное.

Он заглянул в травматологию и увидел вот что: парень из регистратуры – это я – и санитар – это Джорджи, оба явно обдолбанные, стоят, уставившись на пациента, у которого из глаза торчит нож.

– Ну и в чем проблема?

Дежурный врач собрал нас троих в кабинете и сказал:

– Вот как все будет. Нам тут понадобится целая команда. Мне нужен хороший офтальмолог. Лучший офтальмолог. Мне нужен нейрохирург. И очень хороший анестезиолог, найдите мне гения. Я к его голове не притронусь. Я собираюсь просто присмотреть за ним. Я знаю свои возможности. Мы только подготовим его к операции и все, и будем ждать. Санитар!

– Я? – спросил Джорджи. – Мне его подготовить?

– Это больница? Мы в отделении неотложной помощи? Это пациент? Ты санитар?!

Я набрал дежурного диспетчера и велел найти мне офтальмолога, нейрохирурга и анестезиолога.

Джорджи мыл руки и распевал на весь коридор Нила Янга: «Девушка-ковбой в песках, ты за главную в этих местах?»

– Нет, этот парень не в себе, – сказал врач. – Совсем, абсолютно.

– Он делает то, что я говорю, а остальное меня не волнует, – ответила сестра, поедая что-то ложечкой из бумажного стаканчика. – У меня свои проблемы и семья, о которой надо заботиться.