Кристофер Ишервуд - Труды и дни мистера Норриса. Прощай, Берлин [сборник litres]

– Вы ездили в Швейцарию, – продолжил Байер, – с неким бароном Прегницем?

– Да. Именно. – Я облизнул ни с того ни с сего пересохшие губы.

– А теперь я задам вам вопрос, после которого вам может показаться, что я беру на себя смелость лезть в вашу личную жизнь. Пожалуйста, не обижайтесь. Если вам не захочется отвечать на него, можете не отвечать, договорились?

В горле у меня пересохло. Я попытался прокашляться, а на поверку вышел до нелепого громкий скрежещущий звук.

– Я отвечу на любой ваш вопрос, – севшим голосом сказал я.

В глазах у Байера загорелся одобрительный огонек. Он наклонился ко мне через стол:

– Рад, что вы именно так все это восприняли, мистер Брэдшоу… Вы пытаетесь нам помочь. Это хорошо… А теперь скажите мне, пожалуйста, как Норрис обосновал для вас необходимость съездить вдвоем с этим Прегницем в Швейцарию?

Я снова услышал громкий стук часов. Байер облокотился на стол и смотрел на меня: внимательно, доброжелательно, ободряюще. Я еще раз попытался прочистить горло.

– Ну, – начал я, – понимаете ли, прежде всего…

История вышла долгая и совершенно дурацкая, и мне показалось, что я рассказывал ее несколько часов кряду. Я даже и не предполагал, что отдельные эпизоды будут выглядеть в пересказе настолько нелепыми и жалкими. Мне было страшно стыдно, я краснел, пытался иронизировать, но тут же понимал, насколько это неуместно, защищался – и осуждал мотивы собственных поступков как недостойные, умалчивал о тех или иных обстоятельствах, чтобы буквально в следующий момент вывалить все тайны разом: под испытующим взглядом его спокойных, по-дружески безучастных глаз. Казалось, я пришел покаяться этому внимательному и молчаливому человеку во всех своих слабостях. Еще ни разу в жизни я не чувствовал себя настолько униженным.

Когда я наконец добрался до финальной точки, Байер только чуть переменил позу:

– Благодарю вас, мистер Брэдшоу. Видите ли, по большей части мы предполагали, что именно так все и будет… Наши парижские коллеги прекрасно знают этого господина Ван Хорна. Он очень умный человек. И доставил нам немало неприятностей.

– Вы имеете в виду… что он полицейский агент?

– Можно сказать и так. Он собирает самого разного рода информацию и продает ее тем, кто готов за информацию платить. Сейчас много кто этим занимается, но по большей части это люди весьма недалекие и опасности они не представляют.

– Понятно… И Ван Хорн использовал Норриса для сбора информации?

– Да. Именно так все и было.

– Но как он умудрился заставить Норриса работать на себя? Чего он ему такого наговорил, что Норрис ни в чем его не заподозрил?

Как ни серьезен был Байер, в глазах у него невольно промелькнула нотка веселого изумления:

– Да нет, ну что вы, Норрис у нас вообще человек крайне подозрительный. Вы меня неправильно поняли, мистер Брэдшоу. Я не говорил, что Ван Хорн его обманывал. В этом не было никакой необходимости.

– Не было никакой необходимости? – тупо повторил я.

– Ровным счетом. Да нет… Норрис, видите ли, отлично знал, что нужно Ван Хорну. Они прекрасно друг друга поняли. И с тех пор как Норрис вернулся в Германию, он регулярно получал деньги – через посредство Ван Хорна – от французских спецслужб.

– Я в это не верю!

– И тем не менее это правда. Если хотите, могу представить вам доказательства. Норрису платили за то, чтобы он следил за нами, снабжал французов информацией о наших планах и наших действиях. – Байер улыбнулся и поднял руку, словно желая предупредить любые возможные с моей стороны возражения. – Впрочем, на самом деле все не так уж и страшно. Та информация, которую он им переправлял, особой важности не представляла. Наше движение не строит никаких вселенских заговоров, как об этом пишут в капиталистической прессе и бульварных романах. Мы действуем вполне легально. И доступ к информации о нас открыт любому. Норрис мог сообщить своим друзьям имена некоторых наших курьеров, которые часто ездят из Берлина в Париж и обратно. И, может быть, несколько адресов. Но – только поначалу.

– Так значит, вы уже давно знаете, чем он занимается? – Я едва узнал звук собственного голоса.

Байер расцвел в улыбке:

– Да. Достаточно давно. – Тон был успокоительным и мягким. – Норрис, сам того не желая, оказал нам ряд услуг. У нас появилась прекрасная возможность в любой момент запускать через этот канал нужную дезинформацию.

Разрозненные части головоломки с невероятной быстротой укладывались у меня в голове в единое целое. Вспышка – и еще один кусок лег на нужное место. Я вспомнил первое утро после выборов: Байер, в этой же самой комнате, вынимает из стола и передает Артуру запечатанный пакет.