Эрих Ремарк - Триумфальная арка [litres]

– И это тоже.

Они спустились вниз. Кларисса, горничная эльзаска, сунула Равичу пакет. Такие же пакеты Равич успел приметить и у остальных собравшихся.

– Это вам еда, – объявила хозяйка. – Чтобы с голоду не померли. Уверена, там, куда вас отправляют, ни черта еще не готово.

И снова испепелила взглядом человека в штатском.

– Хватит язык распускать! – досадливо прикрикнул он. Потом добавил: – Я, что ли, эту войну объявил?

– Но и тем более не они!

– Оставьте меня в покое! – Он глянул на полицейского. – Все готово? Выводите!

Темная людская масса пришла в движение. Равич увидел мужчину с женой, которой мерещились тараканы. Свободной рукой муж ее поддерживал. Другой рукой он держал сразу два чемодана: один под мышкой, второй за ручку. Его сынишка тоже тащил чемодан.

Равич кивком поздоровался.

– Инструменты и лекарства у меня с собой, – сказал он. – Не бойтесь.

Они влезли в кузов. Мотор затарахтел. Грузовик тронулся. Хозяйка стояла в дверях и махала им вслед.

– Куда хоть едем? – спросил кто-то у полицейского.

– Откуда мне знать? – ответил тот.

Равич оказался рядом с Розенфельдом и мнимым Аароном Гольдбергом. У Розенфельда под мышкой был рулон. А в рулоне – Сезанн и Гоген.

Розенфельд думал о чем-то своем.

– Испанская виза, – бормотал он. – Срок испанской визы истек, прежде чем… – Он умолк на секунду. – А стервятник все-таки смылся! – вдруг объявил он. – Маркус Майер. Вчера вечером отчалил в Америку.

Машину трясло. Стояли тесно, почти вплотную. И почти в полном безмолвии. Они свернули за угол. Машину качнуло, и Равич увидел фаталиста Зайденбаума. Того притиснули в самый угол.

– Такие вот делишки, – усмехнулся Зайденбаум.

Равич пошарил в карманах в поисках сигареты. Ничего не нашел. Но он вспомнил, что в чемодане вроде бы сигарет еще достаточно.

– М-да, – заметил он. – Человек многое способен выдержать.

Миновав Ваграмский проспект, машина выехала на площадь Звезды. Нигде ни огонька. Площадь тонула в кромешной мгле. Тьма стояла такая, что даже Триумфальной арки было не видно.

Триумфальная арка – монумент на площади Звезды (или площадь Этуаль, ныне площадь Шарля де Голля), возведенный по указу Наполеона в ознаменование побед французского оружия. – Здесь и далее примеч. пер.

«Навеки Шарль» (фр.).

Лавинь, Эрнст Губерт (1834–1893) – французский художник и скульптор.

«Сделано в Германии» (англ.).

Иностранцы поганые (фр.).

Имеются в виду так называемые африканские армии генерала Франко, сформированные в значительной мере из жителей Северной Африки арабского происхождения.

В ходе гражданской войны 26 апреля 1937 года город Герника, древний центр баскской культуры, находившийся в руках республиканцев, был подвергнут многочасовой варварской бомбардировке германской авиацией. Итальянские и немецкие боевые соединения принимали участие в боевых действиях на стороне франкистов.

«Да здравствует!» (исп.)

Дорогая! (фр.)

Будем здоровы (ит.).

Примо де Ривера и Орбанеха, Мигель (1870–1930) – испанский военный и политический деятель, в 1923–1930 годах – диктатор, глава правительства Испании при короле Альфонсе XIII.

Кейпо де Льяно и Сьерра, Гонсало (1875–1951) – испанский генерал, один из военачальников франкистских войск в гражданской войне 1936–1939 годов в Испании.

Хуан Негрин, Лопес (1892–1956) – испанский политический деятель, в 1937–1939 годах премьер-министр правительства республиканской Испании.

Эберт, Фридрих (1871–1926), Штреземан, Густав (1878–1929), Носке, Густав (1868–1946) – немецкие политические деятели, в 20-е годы – лидеры правительства Веймарской республики.

Рём, Эрнст Юлиус (1887–1934) – один из лидеров немецких национал-социалистов, соратник Гитлера, руководитель так называемых штурмовых отрядов (СА). Расстрелян летом 1934 года в ходе передела власти внутри нацистской правящей верхушки.

Имеется в виду договор между Англией и Францией с одной стороны и Германией и Италией с другой, подписанный 30 сентября 1938 года, по условиям которого Англия и Франция дали согласие на оккупацию Германией Судетских областей Чехословакии в обмен на пакт о ненападении сторон. Договор был очевидной уступкой европейских стран агрессивной политике фашистской Германии.