Сергей Сергеев-Ценский - Витязи морей

В этом году, как известно, Екатерина II приезжала в Крым, и Сенявин был очевидцем феерического путешествия «северной Семирамиды», так как с важными бумагами, полученными из Константинополя, был послан Войновичем к Потемкину, встретил его в Кременчуге и потом вместе с чрезвычайно многочисленным кортежем Екатерины возвратился в Крым.

О том, что ему пришлось наблюдать при этом, он довольно подробно говорит в своих воспоминаниях, но вполне естественно, что его наблюдения были поверхностными — иными при его положении они и не могли бы быть. Так, он, между прочим, описывает, как Екатерина обратилась к матросам-гребцам на приготовленном для нее в Севастополе катере: «Вон как далеко я ехала, чтобы только увидеть вас!» На что один из матросов ответил: «От ефтакой царицы все может статься!» — а Екатерина, оборотись к графу Войновичу, сказала по-французски с большим удовольствием: «Какие ораторы твои матросы!»

Бумаги, которые вез и привез Потемкину Сенявин, были действительно важные: они представляли донесения русского посла в Константинополе Булгакова о том, что турки готовятся к войне с Россией из-за Крыма. И турки в том же 1787 году, посадив Булгакова в Семибашенный замок, начали войну. В эту-то войну, тянувшуюся четыре года, отличился и выдвинулся Сенявин.

Так как турки ввели в Черное море свой сильный флот, то Потемкин приказал Войновичу отправиться для встречи и сражения с ними к берегам Румелии (Болгарии); но в сентябре обыкновенно бывают в Черном море так называемые равноденственные бури.

Об этом не забыли, конечно, но всей опасности плавания в такое время не учли и поплатились за это жестоко. Эскадру трепало штормом в виду Варны с такой силой, что один корабль потерял и мачты и руль, сделался игрушкой ветра и занесен был в подарок туркам прямо в Босфор, другое судно — фрегат «Крым» — затонуло, и ни один человек с него не спасся; та же участь грозила и адмиральскому кораблю «Преображение господне», и если этот корабль со всем его экипажем был все-таки спасен от гибели, то благодаря исключительной энергии Сенявина.

Трюм корабля был уже полон воды, и матросы надевали уже чистые рубахи, как это было принято делать в армии и флоте перед боем, когда каждому грозила смерть. К смерти готовились и все офицеры корабля, и сам Войнович — один только Сенявин не потерялся, не впал в отчаяние.

Он сам с топором в руках лазил по упавшим мачтам и обрубал такелаж, чтобы уменьшить раскачку корабля. Но главным была вода, с каждой минутой все глубже погружавшая корабль. Он выкрикивал приказания матросам насчет того, чтобы всеми средствами выкачивали воду из трюма, ему отвечали угрюмо: «Выкачивай сам море в море!» И истово крестились, готовясь к смерти.

И Сенявин начал работу сам.

Помпы уже не действовали, и он орудовал простым ушатом так старательно, что матросы, глядя на него, один за другим принялись ему помогать. Их было до восьмисот человек, и, когда все они наконец взялись за дело, вода в трюме заметно начала убывать.

Сенявин исправил помпы, и, когда они начали действовать, у всех уже появилась надежда, что корабль уцелеет. Несколько часов длилась напряженнейшая борьба людей со стихиями, и стихии были побеждены. «Преображение» вместе с другими кораблями, также потерявшими и мачты и рангоут, благополучно вернулось в Севастополь, а имя Сенявина резко выделилось среди имен других офицеров флота.

В следующем, 1788 году уже не со штормом, а с турецкой эскадрой пришлось сражаться юному Черноморскому флоту. В это время Потемкин осаждал турецкую крепость Очаков, осажденным же помогала своим огнем большая эскадра под начальством самого капудан-паши, то есть морского министра, Эски-Гассана.

Эскадра эта значительно превосходила силой весь Черноморский флот, но все-таки Потемкин вызвал его из Севастополя, чтобы отвлечь турок от Очакова, который он готовился штурмовать.

Пока приготовились и вышли в море русские суда, к турецкой эскадре подошли подкрепления, и к моменту столкновения морских сил противников у острова Фидониси 3 июля (ст. ст.) 1788 года у Эски-Гассан-паши было пятнадцать линейных кораблей, у Войновича только два: адмиральский все тот же, «Преображение господне», и на нем в качестве старшего адъютанта Сенявин, другим же кораблем командовал капитан-бригадир Федор Федорович Ушаков, впоследствии знаменитый адмирал.

Пятнадцать кораблей против двух при равном почти числе фрегатов и более мелких судов — это подавляющее неравенство, и все же черноморцы после двухчасового боя заставили турок поспешно ретироваться. Так как главная атака турок была направлена на оба русских корабля, то это дало возможность отличиться как Ушакову, так и Сенявину, положив начало их соперничеству, хотя Сенявин был значительно ниже Ушакова по чину и должности.