Урсула Рютт - Слушается дело о человеке

Обе дамы кивнули головой.

— Если бы мы только могли вам помочь!

— К сожалению, здесь нечем помочь, мои дорогие, — пылко сказала дама с хорьками. — Мне остается только ждать. Но простите…

И вскочив, она бросилась в середину танцующих, туда, где промелькнуло багровое лицо Отто Гроскопфа.

— Как хорошо, дорогой, что я встретила тебя, — пролепетала она. — У меня такая новость! Такой ужас! Мой старик пропал! Уж две недели, как о нем ни слуху ни духу! Как ты думаешь, что здесь кроется?

Господина Гроскопфа занимали совершенно другие мысли. Только что он танцевал залихватское танго с соблазнительной секретаршей. Он остановился передохнуть и вытер лоб белым носовым платком.

— Не знаю, право… Найдется, — пробормотал он в смущении и пригласил даму с хорьками на следующий танец.

Она бросилась в его объятия и стала перебирать пальцами по его лысому затылку. Гроскопф увидел, как соблазнительная умчалась с каким-то стройным господином, даже не взглянув в его сторону. Он вздохнул, повернулся к своей даме и принялся ее утешать.

— Да не волнуйся ты так, голубка!

Она подняла на него глаза и весело подмигнула.

— Ты прав! Какой прекрасный бал! — сказала она, улыбаясь и подтверждая то, что думали и говорили другие.

Еще много раз застревал на дороге каток. Но наконец он преодолел свой трудный путь. Прошли и эти две недели.

— Только была бы принята к рассмотрению наша кассация, — сказал доктор Иоахим. — Остальное пустяки.

Мартин с нетерпением ждал решения коллегии по уголовным делам Высшего земского суда. На него удивительно приятно подействовали торжественность и тишина, царившие в зале заседания. Зал находился наверху, уличный шум доносился сюда глухо. Тихо было и в длинных темных коридорах. Все ходили словно на цыпочках.

Мартин Брунер казался спокойным и даже веселым. Через несколько часов он сможет наконец избавиться от путаницы и неразберихи, которые давили его тяжелым грузом. Он снова вздохнет свободно.

Наконец вышел председатель суда. За ним, размеренным шагом, словно монахи, проследовали судьи и молча заняли свои места. Возле окна, напоминая хищную птицу, уселся секретарь, готовясь ловить, как добычу, каждое слово.

Двадцать пять стажеров, юристов-практикантов, заполнили места для публики и принялись благоговейно внимать всему происходящему.

Мартин Брунер с напряженным вниманием следил за выражением лица седовласого председателя. От решения этого человека зависело его будущее. Чувствовал ли это председатель? Нет, он даже не посмотрел в его сторону. Он сидел, откинув голову и сложив, как в молитве, руки.

Наконец председатель взглянул на часы и подал знак начинать. Закрытое заседание велось в тоне негромкой, обычной беседы.

Как хорошо, что рядом с Брунером сидел доктор Иоахим, спокойный, сдержанный, в черной мантии. Обратись к нему Брунер раньше, дело вообще не приняло бы такого оборота. Они не сумели бы так запросто одурачить его…

Наконец поднялся прокурор и прочитал обоснование приговора:

— «Обвиняемый, — что явствует как из его собственных показаний, так и из того факта, что он не предпринял официальных шагов, дабы пресечь преступные действия обвиняемого Эдельхауэра, — содействовал последнему в его попытках уйти от ответственности.

Таким образом, обвиняемый Брунер повинен в преступлении, предусмотренном статьей двести пятьдесят седьмой Уголовного кодекса. В основе его преступления лежало…»

Мартин Брунер знал наизусть каждое слово приговора. Он перечитывал его неоднократно, всякий раз возмущаясь до глубины души. Но фактические ошибки в обосновании приговора уже нельзя было устранить. Следовательно, оставался только один, очень трудный путь: нужно было доказать суду, что в обосновании имеются ошибки формального характера.

Сейчас, когда Брунер услышал слова приговора из уст главного обвинителя, в его памяти воскресли все пережитые часы, дни и ночи, полные боли и тревог.

Прокурор кончил. Вслед за ним поднялся защитник доктор Иоахим. Он поклонился и спокойным глубоким голосом начал защитительную речь.

Председатель, который до сих пор сидел, полузакрыв глаза, встрепенулся и поднял на мгновение голову, словно услышав совершенно неожиданный аргумент.

Ясно, определенно и сдержанно доктор Иоахим указал на ошибки, допущенные при первом слушании дела. Брунер не отрывал глаз от лица председателя. Как он поступит? Отменит ли приговор суда как неправильный и вернет дело в первую инстанцию? Неужели он не даст ему добиться правды и справедливости?