Тадеуш Конвицкий - Современный сонник

— Вот видите, наконец-то мы договорились.

Пац уже остыл после внезапной вспышки.

— Пардон, простите. Я разъяснил вам все касательно моего происхождения и прошу оставить наме-меки.

Кто-то приближался к нам, шагая посредине путей. Граф торопливо подхватил кирку и на манер старого дровосека поплевал на ладони.

— Спокойно, — сказал я. — Куда вы спешите? Ведь это партизан.

Действительно, из серого, колеблющегося от жары воздуха вынырнул Ясь Крупа. Не глядя на нас, он поднял свою кирку и прошел между рельсами.

— Здравствуйте, — сказал граф, полагая, что наконец-то пришел его час.

Партизан молча заколачивал ржавый костыль.

— Здравствуйте, — повторил граф, — Удачно, видать, провели воскресенье. Уж скоро полдень.

— Катитесь колбасой отсюда, — проворчал партизан, не прерывая работу.

— Небось вчера государственная водочная монополия кое-что на вас заработала, а? — продолжал граф и лукаво подмигнул мне красновато-голубым глазком.

Партизан молчал.

— А может, дамочки, девочки из варьете? — не унимался Пац.

Партизан выпрямился и пристально поглядел на него.

— Отойди, сирота гербовая, а то вытяну тебя киркой.

На лице графа засияла счастливая улыбка.

— А я видел, видел, как вы вчера отправлялись на прогулочку с пани Региной.

Партизан побледнел и уронил кирку.

— Чего брешете без толку! — прохрипел он.

— Как такое? Вы пошли за реку, в Солецкий бор. Вероятно, по грибы, а? — смеялся граф, радуясь, что ему повезло и теперь он может поиздеваться над постоянным своим мучителем. — Когда оглашение, можно узнать?

Партизан нагнулся, поднял с земли кирку и долго разглядывал ее скользкую рукоять.

— Чтобы я женился на такой? — глухо произнес он. — Откуда мне знать, с кем она до сих пор путалась? Потаскуха, бездомная девка. Принесла ее к нам нелегкая.

— Хе-хе, одни разговорчики. Вы охотно побаловались бы с ней, разве нет? — ухмыльнулся граф и быстро заморгал глазками.

Партизан стиснул кирку так, что у него побелели пальцы, и размашисто вскинул ее.

— Она вам подходит в самый раз. Вы и должны на ней жениться, — сказал он только для того, чтобы последнее слово осталось за ним.

Граф пришлепнул слипшиеся на висках пряди грязно-желтых волос.

— А зачем мне жениться? — сказал он, причмокнув. — Зачем обременять себя новыми заботами? Пока у знакомых есть жены, так и я обеспечен. До сих пор ни одна еще не жаловалась.

Он замолчал, смешавшись под взглядом партизана, который теперь оперся на кирку.

— У меня есть свои секреты, — добавил он немного погодя. — Я люблю, чтобы женщина была довольна.

Партизан стоял неподвижно, готовый к прыжку.

— Ты, рыжая кикимора, — сказал он с ненавистью. — Поглядись в зеркало.

Граф слегка смутился.

— Я же говорю правду. Женщины в мужчине ценят не черты лица, а нечто другое.

Партизан стиснул рукоять кирки и стал медленно приближаться к графу. Пораженный таким оборотом дела, Пац неуклюже пятился, заслоняясь руками.

— Чего вы хотите? Оскорбили меня и еще в обиде. Я к пани Регине никогда не приставал. Не спорю, она мне нравится, но я ведь знаю, что у вас взаимная симпатия. Пан Крупа, извините ради бога, в чем дело?

— А в том, что если ты еще раз заикнешься об этом, так я тебе морду раскрою, понятно?

— Ведь я о пани Регине дурного слова не сказал!

— Да гром ее разрази. Вообразила, будто подцепит меня. Я не с такими девушками любовь крутил; если бы не наша демократия, я бы сегодня всем повятом заправлял, старостой был. От артисток мне отбою не было бы. А такая шантрапа пусть мне под руку не попадается, а то как стукну — пузыри ушами пойдут. — Партизан замолчал и отер с уголков губ запекшуюся слюну. С минуту он не спускал бешеного взгляда с перетрусившего Паца, который по-прежнему пятился от него, потом вернулся на свое место и с яростью принялся заколачивать костыли в смолистые шпалы.

— Ничего не понимаю, — шепнул мне граф. — Разве я сказал что-нибудь плохое? Подташнивает его, должно быть, с перепоя, вот он и бесится.

На вершине откоса появилась пани Мальвина с рыжей коровой на цепи.

— Бог в помощь, — вежливо сказала она. — Тут такой чудесный клевер, пусть себе скотинка подкормится, пока зима не пришла.

Она аккуратно села между кустиками пахучего чембарника, а корова спустилась в ров, на дне которого вместе с остатками влаги сохранилось немножко свежей травы. На небе росла белая полоса дыма, оставленная невидимым реактивным самолетом.