Елена Елисеева - Жить в эпоху перемен

Нет, вся ты не умрешь, успокоила я себя, а Сергей? А ремонтный договор? Это еще повыгоднее будет, чем торговля, и Малыш ничего и знать не будет. Торговля скончалась, а мало ли чем я на жизнь зарабатываю?

Я засучила рукава и стала считать. Едовой ларек трогать нельзя: когда-то еще с ремонтным договором сладится! С едовой торговли жить станем, и погибать ей долго, мучительно, на глазах всего рынка и в тяжких конвульсиях. За косметику я заплатила четыре миллиона, за три у меня ее всю брали, и черт бы с ней. Это получается шестьсот долларов. Сотня, как вы помните, у меня была в кошельке. Остается тысяча триста. Пятьсот долларов я держала в глубокой заначке на черный день — остается восемьсот. Поскребла по сусекам и нашла еще сто восемьдесят два доллара: послезавтра должны были расплатиться за товар. Шестисот восемнадцати долларов не было, хоть застрелись…

Серая тень грядущих долгов нависла надо мной. Я взялась за телефон — и как же тяжела была трубка!

— Марина, — сказала я участливой и завистливой, — у тебя в долг не найдется? Очень нужно.

— Ой, что ты! — обрадовалась она. — Ты же знаешь, я бы с удовольствием, но ни копейки! Сапог зимних нет, представляешь, через неделю у матери день рождения, а мне ей подарить нечего. Еле-еле себе на шубу наскребла, завтра деньги отдавать.

Тяжело живет человек.

— Зина, — спросила я верную и состоятельную, — ты наличкой не богата? Позарез надо.

— Что, наехали? — живо заинтересовалась она.

— Да как сказать…

— Хочешь, я тебя со своей крышей познакомлю? Они недорого берут: лимон в месяц для начала, и никаких проблем.

Такого добра у нас самих…

— Ира, — унизилась я перед деловитой и элегантной, — не одолжишь долларов шестьсот?

— У меня самой денег нет, — услышала я привычный ответ, — а вот у моего партнера… Сейчас, подожди… — в трубке послышался зеленый хруст. — Пятьсот. Устроит?

— Да! Спасибо!

— Но ты знаешь, времена сейчас такие… Инфляция, финансовые риски… В общем, полпроцента в день. Устроит?

Я быстренько посчитала: за два месяца набежит сто пятьдесят долларов процентов. А, плевать, выкручусь. Все равно выхода нет.

— Устроит. Спасибо тебе. Я завтра вечером забегу.

— Давай, жду. Расписку прихвати. Да, кстати, мальчонка твой не без способностей оказался.

Чтоб его черти разорвали, способного мальчонку!

Деньги, ясное дело, были ее.

— Оля, — промямлила я задушевной и ироничной подруге (вы ее еще не знаете, она на лето уезжала), — у тебя деньги есть?

— Есть, конечно. А тебе сколько надо?

— Сто сорок долларов.

— Не-ет, что ты! У меня есть пятьдесят один. Мы на стиральную машину копим. Надо?

— Ага…

— Тогда муж тебе утром завезет. Пока!

Не хватало шестидесяти семи долларов. А пропади оно все пропадом! Побираюсь по городу, чужой муж утром пятьдесят один доллар привезет, а мой собственный сидит в комнате за закрытой дверью. Пойду, расскажу ему все и властно, грубо потребую денег. Как жена от мужа.

Я открыла дверь в его комнату… Муж оглянулся и быстро-быстро прикрыл газетой листки, лежащие перед ним на письменном столе. Письма прячет! Коровы, оказывается, в нашей стране поголовно грамотные! Ну ладно, сейчас я тебе скажу…

— Тебе что-нибудь нужно? — вежливо осведомился он.

— Да, милый, — отчеканила я. — Посоветоваться хочу раз в полгода. Я тут стихи пописываю от нечего делать, не послушаешь ли?

— Пожалуйста, — растерялся он.

Оскорбительно ухмыляясь, я продекламировала:

Дай шестьдесят семь долларов.

— Ты вообще хоть что-нибудь можешь понять, кроме долларов? Просто по-человечески понять человека? — горько спросил он. — Э, да что с тобой говорить после этого! Сейчас.

Он опустошил кошелек, пошарил по карманам, извлек из тайных закоулков четыре бумажки, поскреб затылок, залез в диван и достал оттуда еще две купюры.

— Вот. Сто восемьдесят шесть тысяч четыреста. Больше нет.

Не хватало тридцати семи долларов.

Шесть тысяч четыреста рублей я оставила кормильцу.

Для человека при должности что дать, что взять — все едино. Действительно, как не дать, если прежде взял? И как не взять, если вот-вот дашь? В блаженных мечтаниях российский служивый предвкушает: кажется, сейчас возьму… Вот еще возьму… Еще… Но мало мне, сирому, мало!

Тоже — людей понять надо. Хотя возникают сложности, иногда еще попадаются мастодонты, скучные энтузиасты из проклятого прошлого. Приходит такой в ведомство и говорит, к примеру: будучи инженером, светлой головой и редким талантом, знаю способ заработать стране миллион долларов. Вот, мол, чертежи, экспертизы, справки, а также зависть конкурентов из недо- и развитых держав. Дайте сто миллионов рублей, и через полгода денежные потоки забурлят и выйдут из берегов на благо трудящимся обновленной России.