Марианна Кожевникова - Простые вещи

— Неужели есть возможность прямо на днях в Париж? — не мог поверить Саня.

— На днях не на днях, но возможность такая есть. Когда, не скажу, но ясно, что вот-вот двинемся.

— И что для этого надо?

— Паспорт и деньги. Паспорт-то у тебя заграничный есть? А то предложение мимо кассы.

Паспорт Саня сделал как-то под горячую руку, поверив, что непременно поедет к своим в Австралию, потом понял, что дурь в голову заскочила, не видать ему Австралии как своих ушей. Но вот поди ж ты, и паспорт пригодился.

— Есть. А деньги какие? Не бешеные?

— По нашим временам минимальные.

Сева назвал сумму, и Саня вздохнул с облечением — не только поехать, но и жить после поездки будет можно. И сразу перешел к делу.

— А насчет корреспонденций ты всерьез? — спросил он.

— Ко-о-нечно-о, — в свойственной ему медлительной барственной манере протянул Всеволод Андреевич. — Ты что ж, меня за шутника принимаешь?

— И не думал! Какой из тебя шутник? — быстро отозвался Александр Павлович. — А ты знаешь, что с корреспонденциями все не так просто? Не газета же посылает, личная инициатива. Нужно все самому организовать.

— Зачем просто? Чем сложней, тем лучше! Организовывай! Да ты только представь себе! Первая выставка русских художников в Париже! Сенсация!

— Ну уж и первая? — не поверил Саня.

— Первая! — убежденно заявил Сева. — За последние несколько лет.

— А ты что везешь? — Сане стало интересно, что же увидит Париж у русских художников.

— Старух! Ты же знаешь, я — график. Старухи твои посадские у меня классные вышли. Нигде в мире таких старушек трансформаторных нет, любое дерьмо на живую жизнь переработают. Картошку, внуков — все вырастят. Характеры! На иную посмотришь — божий одуванчик, приглядишься, послушаешь, какую жизнь прожила, — Сталь Алмазовна. Так что и мы давай равняться на старшее поколение. Пробивай собственную колонку в еженедельнике — и вперед. В Париже освежишься, новых мыслей тьма набежит, и пошла писать губерния. В первый раз, что ли?

Александр Павлович слышал Севины рассуждения как сквозь сон, Париж надвигался на него с неимоверной скоростью. Нет, не глянцевыми картинками с изображениями Эйфелевой башни и Триумфальной арки, а чарующими названиями кварталов — Марэ, Монмартр, Монпарнас, которых он и в глаза не видел, но где столько раз бродил с разными героями. Господи! Неужели Париж? Он вспомнил, как мучился, переводя Саган, — целая страница о Париже — столице женской стихии. Красавица Париж — Мадлен, Николь, Мирей, — страстная и сладострастная, дышала летним жаром любви. Тяжело далось ему превращение мужественности в женственность. До сих пор помнит. А что, если мощный средневековый Париж переродился за века в капризную, изнеженную красавицу — недаром же столица моды! И он с этой красавицей не поладит? Не ладится у него что-то с красавицами… Перед глазами Александра Павловича задышало нежное прелестное лицо Катеньки. Он проглотил неприятный комок в горле. Тверь между тем улетела, съежившись в едва заметную точку. Ах, Париж, Париж!..

— Ты слушаешь меня или нет? — донесся до него бархатный баритон Всеволода Андреевича. — Я тут распинаюсь перед ним, рассказываю о перспективах русского искусства, а он спит с открытыми глазами.

— Нет, я — весь внимание, сама сосредоточенность и целеустремленность, — мгновенно отреагировал Саня. — Говори, сколько вносить денег, кому отдавать паспорт и что от меня еще нужно для полного счастья?

— Деньги и паспорт можешь отдать мне, не бойся — не пропадут, не заваляются. А то завтра-послезавтра понадобятся, где я буду тебя искать?

— А когда в Париж полетите, найдешь? — поинтересовался Саня, к нему уже вернулось чувство юмора. — Или я в почтовом вагоне малой скоростью поеду, поскольку корреспонденция?

— Найду! — рассмеялся Сева. — Только мы не полетим, а вместе с тобой поедем поездом. Сам понимаешь, с нашим-то багажом. Но имей в виду, будь каждую минуту наготове. В любую минуту сели и поехали! Но может, конечно, и затянуться. У нас, сам знаешь, все бывает.

Однако от слов лучше было перейти к делу, Саня машинально похлопал себя по карманам, ища бумажник. А когда достал, вспомнил про колечко и решил похвастаться. И не только. У Севы знакомых тьма, Сане нужна консультация специалиста ювелира, пусть посмотрит, что за камень и когда резьба сделана. Он достал свою синюю звездочку и протянул приятелю.

— Что скажешь? Видал когда-нибудь такую прелесть? Может, определишь, какой камень на печатке? Возьми, только осторожненько, ему цены нет.