Елена Анопова - Блудная дочь возвращается

В Москве тоже всё пошло вкривь и вкось. Аборт - мероприятие не из приятных, хотя и делала я его по знакомству в лучшем роддоме Москвы - Грауэрмана на Арбате. А в конце февраля Вовка однажды сообщил, что уходит от меня. Кто-то видел, как я садилась к Стасу в машину, и услужливо сообщил обманутому мужу. Его уход я восприняла равнодушно, даже с облегчением. Мы уже давно были просто соседями по кровати. Постель нас никак не связывала, общих интересов тоже не было. Отдыхали всегда в разное время - он с друзьями по весне отправлялся в горы кататься на лыжах, а я предпочитала дома отдыха с подругами. Мои родители были внутренне к этому готовы и даже не поняли в первый момент, что мы расстались.

- Как! - изумилась мама, узнав, что Вовка от меня ушёл. - он же приходил обедать и ничего не сказал. Взял какую-то сумку и ушёл.

Аня тоже особенно не расстраивалась. Ей было только 3 года, и она просто не отреагировала на долгое отсутствие отца. Тем более что ушёл он недалеко, к своим родителям, которые жили в пяти минутах ходьбы от нас, и Аня проводила там то выходные, то праздники. Я испытывала какую-то усталость, опустошённость. Ничего не хотелось, и всё было лень.

Личная жизнь отходила на второй план, а любовные отношения со Стасом вызывали раздражение и неприятные ассоциации. Все предыдущие события выстроились в непрерывную цепочку, начало которой я подсознательно связывала со Стасом. Несмотря на то, что он стал заговаривать о совместной жизни, я начала манкировать свиданиями, объясняя это занятостью и плохим самочувствием. На самом деле, несмотря на весну, у меня просто не было соответствующего настроения. Возможно, это было предчувствие очередной напасти.

- Мне сегодня ночью приснился странный сон, - рассказывал Стас, провожая меня домой после училища. - Я проснулся весь в холодном поту. Это же надо такому присниться. Кошмар какой-то! Мне снилось, что мой сын ещё младенец. И вот он стоит в кроватке и говорит. А я удивляюсь, как же он - такой маленький и разговаривает. А ребёночек выговаривает мне: “Папа, что же ты наделал? Тебя же посадят за изнасилование!”

А потом весь этот кошмар случился наяву.

Накануне Пасхи, в середине апреля Стас предложил поехать в Загорск посмотреть Крестный ход. Ехать надо было на ночь, и я, как это часто случалось в последнее время, отказалась, мотивируя тем, что мне не с кем оставить Аню, или что-то в этом роде.

До Троице-Сергиевой Лавры Стас и иже с ним не доехали. Как потом выяснилось, они по дороге решили остановиться в Тарасовке, передохнуть в нашем “любовном гнёздышке”. Компания состояла из троих мужчин - Стаса, Валеры Вахмянина, ещё одного их знакомого - и девицы, с которой они познакомились накануне поездки. Что уж там было на самом деле - не знаю. Но девица ночью, полуодетая, сбежала от них и обратилась в милицию с заявлением о том, что её изнасиловали. Машина правосудия завертелась: ребят арестовали и посадили в Пушкинском районе в следственный изолятор. Не помню, кто первый сообщил мне о случившемся, но это был серьёзный удар для меня.

Помню, как иду по Красной Пресне. В груди ком невыплаканных слёз, но держусь. Вижу щит с рекламой ближайшего кинотеатра - “Бродяга”. Думаю, посижу в темноте, хоть и в толпе, но вроде бы одна. О чём был этот индийский фильм, не помню, только наревелась я от души. Вышла, вздохнув с облегчением. Голова начала соображать, я снова воспрянула духом. А это было необходимо, так как меня ждал вызов к следователю и нелицеприятный разговор с женой Стаса.

Следователь, молодой и любопытный, свои вопросы сводил к тому, что мы делали в Тарасовке и какое отношение я имела ко всему происшедшему. Я порадовалась про себя, что Вовка, мой муж, вовремя ушёл от меня, иначе он был бы втянут во всю эту историю. С точки зрения морали того времени я выглядела очень некрасиво именно потому, что моя связь была раскрыта, выставлена на всеобщее обозрение. Но то, что я уже не жила с мужем, освобождало меня от общественного порицания. Собственно, мне лично ничего не грозило, кроме какого-нибудь выговора по партийной линии. (В 19 лет я вступила в партию. Хотела написат, “ Коммунистическую”, но тогда другой и не было.) Из разговора со следователем я выяснила, как было дело. Якобы девица просто испугалась. “что ей порвут колготки”, и поэтому… сама разделась. В страхе, что её побьют, сама согласилась на половой акт, но совершить его хотела выборочно, кажется, только со Стасом. До Валерки дело даже не дошло, он якобы уснул за столом. И вообще, было ли изнасилование на самом деле - неизвестно. Но так как мы находились в преддверии 100-летия со дня рождения Ленина, была дана установка “выполнять и перевыполнять” план по раскрытию преступлений.