Наталья Ким - Mainstream

— Я уже взрослая девочка, выдержу. Может быть…

— Костя, кажется, опять подсел на наркоту. Я тебе не говорил: он наркоман. Наверное, это моя вина, не занимался им. Знаешь, пока молодой, всего попробовать хочется — дети побоку. Схватились, уже поздно — колоться еще не начал, а таблетки жрал уже горстями. Кинулся по врачам… Даже рассказывать не буду, что пришлось пережить. В общем, нашлась толковая баба — Маринка, нарколог. Она его два года вытаскивала. Он с ней жить начал. Для матери шок: Маринка его на пятнадцать лет старше. Вот и выбирай, что лучше: сын-наркоман или престарелая невестка. Маринка, правда, баба хорошая, и выглядит прекрасно, — Дмитриев затянулся. — После аварии Костя снова в штопор упал. «Зачем, — говорит, — дал матери снегоход»? Я сам Маринку попросил, чтобы забрала его к себе… Что молчишь?

— Это многое объясняет.

— Ну хоть теперь ты мне веришь, что я тебе не врал никогда? С сыном-наркоманом тебя знакомить я, конечно, не собирался. Мне Попов про тебя рассказал на даче. Говорит, принял девчонку, думал тихая смазливая дурочка, а она там всех в бараний рог скрутила.

— Я?

— Ну да. Знаешь, как он волосы на жопе рвал, когда ты себе отдельный кабинет выбивала — весь дачный поселок над ним уссывался! Я заинтересовался: посмотрел на тебя — обычная девчонка. Я-то думал, там женщина-вамп или блондинка, как минимум. А потом: скандал за скандалом, половина — со «смертельным исходом». Просто влюбился в тебя. Думал, когда ты, наконец, нагуляешься? Когда тебе все это блядство надоест?

— Разве ты не понимаешь? Для меня это — не развлекаловка. Меня все время пытаются во что-то втянуть. В чью-то чужую жизнь. Кто виноват, что они из этих ситуаций выходят потерпевшими? Разве я? Я только защищала свои интересы. У меня своя жизнь, свои цели в жизни.

— Давно хотел спросить: кто такой Женя?

— Не могу ответить.

— Почему?

— Сама не знаю. Никогда и ничего тебе о нем не скажу.

— Ладно, проехали… Ты можешь подождать? Мне необходимо время. Столько всего свалилось сразу.

— Я не умею давать обещаний. И мне надоело вечно ждать…

— Не вечно, какое-то время.

— Не важно. Ждать не буду: буду просто жить.

Огромные, белые, падали в свете фонаря снежинки. Ветра не было. Лиза смотрела в окно, и казалось, что это не снег опускается на землю, а она медленно поднимается в небо. Так же, как в детстве: она любила смотреть на проезжающие мимо поезда. Можно было представить, что не состав движется, а ты летишь куда-то… Все относительно.

Смотреть на поезда они бегали с мальчишками из началовки: рядом была железнодорожная станция. У близнецов Борьки и Пашки мама работала на железке. Поэтому, прежде чем отправиться гулять «в дальние страны», они всей толпой заскакивали в её зеленую будку, выпивали все что можно и неслись сломя голову дальше. На обратном пути, измотанные жарой и пылью, они усаживались в траве на крутом склоне и смотрели на длинные товарняки. Пацаны на спор считали вагоны, а Лиза представляла, как едет куда-то. Запах черной смолы на шпалах, горячего железа и выжженной солнцем травы пропитывал все ее мысли.

Как будто, и не было этих нескольких месяцев зимы…

Она впервые видела такой дом — с низким провисшим потолком, тусклой лампой, закопченной печкой, запахом земли, щелястым полом. У дедов тоже был свой дом, но светлый, резной, с вышитыми салфетками и занавесками, цветами на подоконниках.

Мальчишка со скрюченными от холода пальцами обмел снег с валенок веником и вошел в кухню. Лиза вошла за ним, сразу разделась и стянула оленьи унты, чтобы скорее согреться. Близнецы продолжали волтузить друг дружку в сенях, а татарчонок побежал за бабушкой — Лиза уже начала задыхаться: то ли от холода, то ли от того, что рассказывала по дороге. Про то, как украли Мирту, она вообще могла говорить с трудом.

Мирта появилась в ее жизни неожиданно. Когда Лиза уже пошла на поправку после того, как впервые едва не задохнулась, родители пришли в больницу поздно вечером. Отец сказал, чтобы Лиза сунула руку ему за пазуху: мех внутри полушубка пошевелился и заскулил. Лиза тоже завизжала — от восторга! Это и была Мирта! Наконец-то ей купили собаку. Она еще долго не могла поверить своему счастью и, чтобы проверить, что все в порядке, давала пожевать Мирте свой палец. Это точно была настоящая собака!

Для щенка сделали теплую будку в сарае, и Лиза сама кормила ее несколько раз в день. Каша была горячая, поэтому Мирта сначала подкидывала ее языком на стенку большой жестяной банки, а потом уже слизывала с боковушки, к которой та от холода сразу пристывала. Потом они ехали вместе с БАМа: папа купил все места в купе, чтобы Мирту можно было взять с собой в вагон. И Лизе казалось, что не было такого времени, чтобы с ней рядом не было Мирты.