Августо Кури - Покупатели мечты

У нас по коже побежали мурашки. Мы чувствовали, что подвергаемся большой опасности. Когда между нами оставалось метров сорок, они надели капюшоны и ускорили шаг. На расстоянии десяти метров они достали пистолеты и два автомата из-под длинных плащей. Мы не верили, что нас убьют.

Трое бандитов были белокожие. Двое были ростом под метр восемьдесят, а один — под метр девяносто. Четвертый, негр, не был высоким, его рост был приблизительно метр семьдесят, но он отличался необычайной мускулистостью, крутой шеей и развитой грудной клеткой. А пятый был малюткой около полутора метра ростом, худой, дерзкий, проворный, решительный, холодный; казалось, он вышел из подвалов китайской мафии. Он был лидером группы и одним только своим видом вызывал дрожь. Судя по его быстрым движениям, он был мастером боевых искусств.

Направив свое оружие на нас, они потребовали: «Молчать!» У меня началось головокружение. Я никогда не попадал в ситуацию с высоким риском. У Разрушителя задрожали губы. Моника и донья Журема заплакали. У Эдсона пропал голос. У Саломау началась паника. Китаец, увидев, что мы запаниковали, действовал стремительно и безжалостно.

— Мертвые не плачут. Молчать! — Он достал из сумки фотографию, посмотрел на Учителя и стал сличать снимок.

Оглянувшись на своих товарищей, он движением головы подтвердил, что это был именно тот, кого они искали. Бандиты тут же направили оружие на него и на нас. Учитель, как это ни было невероятно (хотя все мы знаем, что рано или поздно умрем), не испытывал страха распроститься с жизнью.

— Даже у убийцы должно быть достоинство, когда он держит оружие, — сказал он дрожащим голосом. — Если вы хотите мою жизнь, зачем же проливать безвинную кровь? — И велел своим палачам: — Отпустите их!

Я не знаю, что произошло, но убийцы оставались без движения несколько секунд после его слов. Тогда, к нашему удивлению, Учитель смог взять себя в руки и крикнул нам:

— Уходите сейчас же!

И мы побежали, ожидая услышать выстрелы вслед. Пожилая профессор Журема и Моника бежали, как зайцы. Димас был похож на леопарда. У Эдсона, казалось, выросли крылья. Саломау забыл, что у него инфаркт, и исчез. Разрушитель и я мчались, как никогда в жизни. Но выстрелов не было.

Мы завернули за угол и продолжили бежать. Примерно на расстоянии двухсот метров от этого места мы сделали короткую остановку, чтобы перевести дух. С нами Не оказалось двоих учеников, Барнабе и Бартоломеу. Мы подождали их, подумав, что поскольку они были самыми замученными жизнью и самыми медлительными, то, должно быть, отстали, но на самом деле эти двое остались. Они остались, чтобы умереть вместе с Учителем. Остались, чтобы быть рядом с тем, кого Любили. Они остались, потому что Учитель был для них всем: их отцом, их матерью, их другом. Я не мог поверить в героизм Барнабе и Бартоломеу.

Отчаявшись, мы хотели побыстрее выйти из этого лабиринта и сообщить в полицию, чтобы найти там помощь. Наши друзья шли с нами. Но полицейский участок, как оказалось, был далеко. Мы обратились за помощью к некоторым людям, однако они боялись пострадать, боялись, что их опознают. Они боялись мести. Мы продолжали путь в спешке, хотя понимали, что наша поспешность бесполезна. Расправа будет быстрой.

Чрезмерно уставший, я остановился. Я начал плакать. Я не мог допустить мысли, что Учителя все-таки убьют. Человек, который спас меня от самоубийства и сделал мою жизнь умиротворенной, будет безжалостно расстрелян. Как он сказал: « Инсценируем нашу жизнь, как вечные актеры в театре времени, и сразу же закроем пьесу, как будто бы мы ее не играли ». Я был в отчаянии. Я начал чувствовать себя виноватым в том, что ничего не сделал для него, как он сделал для меня.

Ученики, которые больше всего приносили ему хлопот, оказались самыми преданными. Я также стал сожалеть о том, что участвовал в насмешках над Бартоломеу и Барнабе. Я ощутил неистребимую пустоту. Я не мог представить себя без их юмора и приключений. Они оба насмехались надо мной, но скрашивали мое скучное и удушливое существование, Как социолог, я никогда не представлял себе, что бродяги займут место в потайных уголках моего существа и станут частью меня самого.

Пока я и мои товарищи плакали как дети, убийцы довершали свою работу. Они направили оружие на троих. У наших товарищей не было никакого шанса. Когда бандиты уже собрались спустить курок, вмешался Мэр.

— Один момент, господин президент. Дайте мне сказать последнее слово, — возвышенным тоном обратился он к китайцу. Тот, удивленный, замер. Мэр дерзко поблагодарил: — Спасибо, мой добрый убийца. — И, повернувшись лицом к Учителю, добавил: — Вы меня обняли, поверили в меня и вложили себя в меня. Вы были больше, чем отец. Почту за честь умереть рядом с вами. Краснобай, вы не давали мне покоя столько лет, но вы были моим братом. — И сразу же у него потекли слезы, и он обратился с просьбой к своим убийцам: — Вы можете меня убить, но прошу вас: похороните нас вместе в одном гробу.