Эрин Стюарт - Шрамы как крылья

Я качаю головой.

– Нет. Мое правило – не слушать музыку, пока не увижу спектакль. Не хочу портить впечатление. Но разве «Злая» – это не тот же «Волшебник страны Оз», только в мрачном свете?

Асад откладывает в сторону стружки, из которых мастерит маленькую кровать для мучного червя, и опирается локтями о стол, тяжело опустив голову на руки, всем видом демонстрируя, что я предала его.

– Нет, вовсе не то же самое, что «Волшебник страны Оз». Это как взять дорогу, вымощенную желтым кирпичом, скрутить ее, а когда она распадется надвое, заглянуть внутрь, в другой мир, мрачный, глубокий и душераздирающий. Вот что это такое. Мы должны сходить на этот мюзикл.

– Мы – это ты и я, что ли? – выдавливаю я из себя, а в ушах отдается эхом «мы-мы-мы…»

Асад торжественно кивает.

– Да, ты и я. Через несколько недель как раз будет представление в Солт-Лейк-Сити. Не хочу перехвалить, но после этого мюзикла ты уже не будешь прежней.

С подготовленной чашкой Петри Асад идет к учительскому столу, а когда возвращается, в чашке уже извиваются три червяка.

– Поздравляю, у нас тройняшки!

Когда Асад проходит мимо качков, один из них толкает его под руку. Чашка Петри летит в мою сторону, но я не успеваю подхватить ее. Она падает наземь, и червяки взлетают в воздух, точно катапультировавшиеся летчики.

– Эй ты, театральный шизик, – говорит качок громко, чтобы слышали все. – Может, это тебе стоит напялить трансвеститский парик?

Будто не слыша его, Асад опускается и начинает собирать стружки и червяков.

– Ой-ой, ты тронул его, и теперь у него гомо эректус, – кривляется другой качок и хлопает по ладони приятеля.

Асад ставит чашку Петри передо мной.

– Знаю, знаю, нормальные родители не должны ронять своих детей, верно?

– Что это было?

– Ничего особенного. – Не поднимая взгляда, Асад устраивает червяков в чашке.

– Что-то не похоже.

– Это просто часть той маленькой игры, в которую мы играем, где он превращает мою жизнь в ад, а я позволяю ему.

Я забираю у Асада чашку с червяками, и ему приходится посмотреть на меня.

– Разве не ты говорил мне, что нужно защищаться? А теперь позволяешь этим качкам толкать себя?

Асад пожимает плечами.

– Ава, я один из немногих темнокожих в школе, у которой такой талисман, что на его фоне даже гунн Аттила покажется матерью Терезой.

– А я, по-твоему, кто? Кандидатка в королевы выпускного бала?

– Вот поэтому мы и держимся вместе за пределами сцены – чтобы выжить. – Асад берет у меня чашку Петри, в глубине которой копошатся в стружках червяки. – Ну, как мы назовем этих малышей?

Мы сошлись на Мистер Мистофелис, Рам-Там-Таггер и Макавити [12] Имена персонажей мюзикла «Кошки». .

– Эндрю Ллойд Уэббер [13] Эндрю Ллойд Уэббер (род. 22 марта 1948 г.) – английский композитор, автор множества мюзиклов, в том числе, мюзикла «Кошки». гордился бы этим сообществом, – говорит Асад и, помолчав, добавляет: – Все ведь из-за этого, да? Из-за моей любви к театру они считают, что я… – Он оглядывается и понижает голос: –…гомо сапиен?

– А еще из-за привычки вскидывать руки и размахивать ими в воздухе! – Я хихикаю.

– А что, парень уже не может помахать руками без того, чтобы его сексуальная ориентация оказалась под вопросом? Понимаешь теперь, почему я предпочитаю быть в команде рабочих сцены, а не актеров?

– Чтобы избежать их насмешек? – Я киваю на качков.

– И моего отца. – Асад наставляет на меня палец и произносит с сильным восточным акцентом: – «Асад, тэатр для дэвчонок. Мужчины поступают в мэдицинский коллэдж!»

– «Тягостная жизнь», мой друг, – вздыхаю я.

– Слишком просто, это песня из «Энни», – говорит Асад, и тут же быстро заявляет: – Кстати, я не он.

– Не кто?

– Гомо сапиен.

– Я об этом и не спрашивала.

– Ладно, я просто хотел, чтобы ты знала.

Я склоняю голову, пряча улыбку за розовыми прядями парика.

Пайпер пытается въехать вместе со мной в зал, где проводится фотосъемка, но заместитель директора Линч не пускает ее – у Пайпер нет разрешения.

– Никаких поблажек, девушки, – заявляет он.

За что он меня так ненавидит? Может, я напоминаю более обезображенную версию его самого в подростковом возрасте? Или просто слишком тесный воротничок перекрывает доступ кислорода к лобным долям его мозга? Как бы там ни было, он жестом приказывает Пайпер вернуться в класс.

– Ja, Kapitän! [14] Да, капитан! ( нем .) – Пайпер насмешливо салютует ему и кричит мне: – Не забудь сказать «сыыыыыр»!