Ольга Кандела - Латая старые шрамы

Рейнар

Я бежал через заметенное зимнее озеро, по щиколотку утопая в снегу, тяжело дыша и хватая ртом морозный воздух. Снег застилал глаза. Крупные хлопья летели прямо в лицо, лезли в рот, забивались за отвороты пальто, норовя вскоре превратить меня в один огромный сугроб. Холодная вода стекала за воротник и ледяными щупальцами жгла шею. А пурга и не думала униматься.

Самое то погодка для погони!

– Скорее. Уйдут! – крикнул кто-то, и голос его растворился в завывании ветра.

Я раздраженно сплюнул, поймав ртом снежинку. Быстро глянул по сторонам, высматривая свою собаку. Но та, видимо, унеслась далеко вперед или скрылась за высоким сугробом, ускользнув из виду.

Сучий потрох! Надо же было прорыву случиться именно сегодня. Да еще не в городе, а на окраине, в жидкой рощице. А рядом мелкое озерцо, затянутое льдом и укрытое сверху снежным покрывалом. Сразу за ним чернеет лес – туда-то и рванули Хамелеоны. Следы их стремительно заносило снегом. И все мы прекрасно понимали, что если не нагоним неприятеля сейчас, к концу непогоды они бесследно затеряются меж разлапистых елей.

Я прибавил ходу, одновременно отирая рукавом тепловые очки. Снять их хотелось неимоверно. Снег постоянно налипал на стекла, мешая нормально видеть.

Но без очков шанса настигнуть беглецов и вовсе не будет. Хамелеоны с легкостью сливаются с местностью, и засечь их можно лишь по всполохам тепла, что излучает тело.

– Вон гляди, на пригорке! – Бегущий впереди страж замахал руками, указывая на поднимающийся берег озера.

Я присмотрелся. И правда. Желтые всполохи на темно-синем холодном снегу явно указывали, что на пригорке есть кто-то живой и весьма подвижный.

Я содрал с лица очки и обернулся к арбалетчику:

– Сможешь снять отсюда?

По сути, это был единственный шанс. Ингиры почти подобрались к кромке леса. Отыскать их там – все равно что найти иголку в стоге сена. А здесь, на пригорке, они как на ладони. Лучшего случая для выстрела не представится.

– Далековато. И ветер сильный. – Тайн повел носом по ветру. Уставился на пригорок, одновременно вскидывая арбалет.

Да, попасть в цель в такую пургу – дело нелегкое. А учитывая тепловые очки, на которые постоянно налипает снег, – и вовсе невыполнимое. Но недаром в стражи границы берут лишь лучших.

Раздался треск спущенной тетивы. Не знаю, достиг ли болт цели, но на пригорке явно засуетились.

– Кажется, задел одного. Давай еще! – скомандовал арбалетчику, но тот и без моих подсказок уже заправлял следующий болт.

Очень вовремя подбежал второй стрелок. Этого я взял на службу совсем недавно – еще не такой опытный и шустрый, как Тайн, но слава Всемогущему, объяснять ему ничего не пришлось, и вскоре уже два арбалетных болта рассекли воздух.

На пригорке все затихло. Тепловые всполохи куда-то исчезли. То ли подстрелили гадов, то ли те успели уйти. Но было ясно – стрелять больше смысла нет, и мы со всех ног рванули к берегу.

Я надеялся, что удалось ранить хотя бы одного. Все же свежая кровь – куда лучший ориентир, чем отпечатки ног. Если что, Айна возьмет след, и шансы догнать беглецов возрастут многократно. Словно отзываясь на мои мысли, впереди раздался призывный лай. Кажется, псина что-то обнаружила.

Надежды мои оправдались с лихвой.

Хамелеоны лежали рядом, окрасив кровью сугроб. Один из них завалился лицом прямо в снег, второй же широко распахнутыми глазами глядел в небо. Кажется, арбалетные болты настигли их почти одновременно – все же хорошо сработались мои стражи.

Я подошел ближе и пнул одного ногой. Казалось бы, немало я повидал Хамелеонов во время Вторжения. А теперь стоял и будто впервые смотрел на вязь татуировок, украшавших лица пришельцев, на раскрытые желтые глаза с кошачьими зрачками, в которые падали снежинки, да так и не таяли.

Странно, я ожидал, что внутри всколыхнется злость, но испытал лишь облегчение. Хоть попытки открытия порталов и случались регулярно, но никогда еще враг не прорывался так далеко, как сегодня.

И ведь даже не скажешь, чья в том промашка. Или, может, мы все здесь расслабились? Слишком давно не встречались с врагом лицом к лицу. И, кажется, я уже совсем позабыл, каково это – до скрежета зубов ненавидеть неприятеля.

Месяц спустя

Роксана

Этим вечером в таверне «Плакучая ива» было людно – все до одного столики были заняты, а те посетители, кому мест не досталось, нетерпеливо толпились вокруг стойки трактирщика. Несмотря на морозную, ветреную погоду за окном, в просторном зале было жарко и душно. В воздухе витали дурманящие ароматы жаркого, сырных лепешек и сладких печеных яблок, неуловимо мешаясь с терпким запахом дыма и сосновой смолы. В гул людских голосов и живой музыки то и дело вклинивался звон посуды и треск горящих в камине поленьев. Столы ломились от выпивки и угощений. Но вовсе не отменная кухня и не талантливая игра музыкантов стали причиной наплыва посетителей.