Лариса Исарова - Задача со многими неизвестными

После чего мне пришлось выслушать длинную лекцию о здравомыслящей советской молодежи и о гнилом яблоке, то есть обо мне, трижды: от Э. И., от классного руководителя и завуча. А чтобы я больше не повторял подобное, мне поставили еще одну двойку по поведению и написали огромное, очень впечатляющее письмо в адрес моих родителей…

От этих мер воспитания я так раскаивался в том, что сознался, что до сих пор успокоиться не могу».

Сочинение Ланщикова я назвала лучшим в классе, и он сидел красный, благостный, точно вышел из бани, а позже подошел и вежливо попросил дополнительное задание, чтобы исправить тройку по литературе в полугодии.

— Как это ни смешно, Марина Владимировна, но литература мой любимый предмет…

— Это действительно смешно… — сказала я, расценивая его слова как мелкий и неуклюжий подхалимаж.

— Нет, кроме шуток, я люблю читать, но скажите, кому все это нужно?

— Что именно?

— Зубрежка имен, дат, названий?

— Разве я заставляю вас зубрить?

— Вы — нет, поэтому я и ценю ваши уроки.

Он ухмыльнулся, но чуть-чуть. Ничего не скажешь — крючок в душу учителя он забросил очень изящно… Да, он был неглуп, явно неглуп, сочинение приоткрыло его для меня с интересной стороны…

— Кем вы собираетесь стать, Ланщиков?

— Писателем, — ответил он, не задумываясь.

Мы шли по коридору к учительской, и я даже споткнулась от неожиданности.

— Только сначала надо какое-никакое высшее образование, чтоб черпать сюжеты из жизни и всегда иметь твердую зарплату. Я же не Лев Толстой… у меня за плечами нет Ясной Поляны…

Его разноцветные глаза смотрели на меня с проникновенным простодушием, слишком проникновенным для этого мальчика.

— Вы ничего не делали у меня полгода, какая же может быть четверка по литературе? — предпочла я вернуться к проторенной теме.

Он вздохнул и сказал, потупив разноцветные глаза:

— Можно письменно все изложить, как на духу…

— Пожалуйста, но не надейтесь на хорошую отметку…

Он хмыкнул, а на другой день принес мне длинный опус под названием «Почему у меня ничего не получается с литературой».

Марина Владимировна, вы, наверное, подумали, что я взял эпиграф ни к селу, ни к городу, и вообще вы думаете, что я тунеядец и лодырь, циник и нахал, но это далеко не так однозначно. Конечно, немного вы правы, я отчасти лодырь, но меня гнетут совершенно другие мысли.

Я не знаю, что думают учителя об учениках. Иногда кажется, что учитель — это человек, требующий знания своего предмета — и все. Но в кинофильмах, книгах, по радио нас везде уверяют, что учитель — это главный воспитатель детского характера, он всегда чуток, внимателен. Глядя на учителя, невольно думаешь, что ты видишь перед собой человека, от которого зависит твое будущее, и в душе появляется благодарность. Но, к сожалению, два года назад я убедился, что учителя иногда совершают непоправимые ошибки.

У нас в седьмом классе учились мальчик и девочка, у них была крепкая дружба. На одном из уроков учительница русского языка поставила ему двойку и сказала, что на него плохо влияет Наташа (ранее она упоминалась мной под именем девочки) и что она вообще плохая. Учительница говорила, что ему рано дружить с девочками, что он от этого разбалтывается и это отражается на учебе. И вот тихий скромный ученик, никогда никому не делавший зла, вдруг преобразился в грозного льва. Он нетактично оскорбил учительницу и ушел из класса. Она расплакалась и бросилась к директору. Мальчика на три дня исключили из школы.

Я долго думал и пришел к выводу, что во всем виновата учительница. Нельзя было так грубо и неосторожно относиться к дружбе, это оставляет тяжелое воспоминание и даже ненависть.

А вообще я считаю, что нашим дорогим, всеми любимым учителям нужно побольше уделять внимания не только знанию их предмета, но также воспитанию молодых гибких характеров».

На другой день Ланщиков поймал меня в коридоре и пошел рядом, гулко кашляя.

— Вы больны? — посочувствовала я. — Зачем же вы пришли в школу?

— Не помру! А как мое сочинение?

— Я прочла с удовольствием…

Он молчал, ожидая продолжения, потом не выдержал:

— А в полугодии у меня будет тройка или четверка?

— Насколько я поняла, вы меня обвиняете в своих тройках? Если бы я вас увлекла литературой, их не было?!

Ланщиков покосился на оказавшихся рядом ребят. Он предпочел бы вести этот разговор наедине.