Богумир Полах - Возвращение Иржи Скалы

Иржи сделал маленький глоток и закурил ароматную сигарету.

Унгр уже не был шумным весельчаком, как сегодня утром, он походил сейчас на жреца, совершающего важный и сложный обряд. Не торопясь, он выбрал сигарету, постучал ею о тыльную сторону руки и с серьезным видом прикурил от свечки, стоявшей на курительном столике.

— «Уайт хорс», — заметил он, выпуская клуб дыма из носа и изо рта. — Недурны, а? — Он взглянул на золотой хронометр на запястье и на минуту вышел из роли. — Ты едешь завтра ночью?

— Собственно, утром. В четыре часа.

— Я сговорился с ребятами насчет мальчишника. — Глаза у Унгра блеснули, казалось, сейчас он снова станет тем весельчаком, что был утром. Но он тотчас спохватился и продолжал скучающим тоном: — Придут Калоус, Грим и Самек. Остальных сейчас нет в Праге. Вспомним наши славные деньки. Я пригласил бы их и сюда, но Алиса терпеть не может… — Он запнулся и спросил невпопад, так что стало ясно, чего он не договорил: — А как твоя жена? Надеюсь, вы снова вместе?

— Да, — тихо ответил Скала и смущенно уставился на кончики своих ботинок.

Неужто это тот вылощенный, тихий, неразговорчивый Унгр, которого он узнал несколько лет назад?

— Мы соберемся в отеле «Штейнер». Знаешь, где это?

— Когда-то слышал, но сейчас едва ли…

— Сойдешь с трамвая у Пороховой башни и свернешь в улицу направо. В двух шагах увидишь неоновую вывеску. В одиннадцать вечера. Идет?

Скала удивленно взглянул на Унгра.

— Мы идем в бар, — объяснил тот. — До утра времени хватит. Потом в поезде отоспишься, по крайней мере сэкономишь на гостинице, — пошутил Унгр и заключил, как показалось Скале, не без гордости: — Сам понимаешь, раньше одиннадцати я не успею: ужинаю я, разумеется, дома.

Скала смотрит на узор персидского ковра под ногами и чувствует себя бедным родственником в гостях у богачей. Несколько часов назад Унгр очаровал его: он и бровью не повел, увидев изуродованное лицо бывшего однополчанина, и только радовался, от души радовался, что тот жив. О войне не было сказано ни слова. Полковник громко хохотал, он встретил Скалу с неподдельным дружелюбием. Давно Скала не чувствовал себя так просто с кем-нибудь. Но сейчас…

Скала косится на хозяина, который, не замечая его смущения, сидит, небрежно вытянув ноги, и с явным удовольствием созерцает свои лаковые ботинки. Заметив взгляд Скалы, он истолковывает его по-своему.

— Отличный ковер, а? Уникум! Я получил квартиру какого-то эсэсовского главаря. Эти типы умели жить. Свозили наворованное со всей Европы.

Скала, стараясь сдержать неприятную дрожь пальцев, обеими руками берет стакан, словно хочет погреть руки. Он отводит глаза и глядит на часы. Унгр и это истолковывает по-своему.

— Алиса точна до невероятия. Англичанка! Мы ужинаем ровно в четверть десятого.

В этот момент распахнулись обе половинки двери, на пороге показалась длиннолицая горничная и замерла с жестом, означавшим приглашение. Унгр поднялся, бросил беглый взгляд в зеркало, смахнул с элегантного френча воображаемую пушинку и дружески взял гостя под руку. «Как в кино», — снова мелькнуло у Скалы.

В ту минуту, когда они вошли в столовую, из других дверей показались две женщины, высокие, почти одного роста, обе в черных вечерних туалетах.

— Разрешите представить вам моего друга, капитана Скалу, о котором я вам столько рассказывал, — сказал Унгр на не очень чистом английском языке и подвел Скалу к старшей из дам, волосы которой были выкрашены в необычный, голубоватый цвет. Дама показала в улыбке крупные, видимо вставные, зубы и протянула ему руку.

Как в кино, как в дешевом боевике! Что надо сделать теперь? Поцеловать руку?

Скала еще не успел решить этого вопроса, когда пожилая дама с голубоватыми волосами, теща Унгра, решила его сама: она крепко, по-мужски пожала ему руку. Алиса была как две капли воды похожа на мать, только лицо свежее и меньше напудрено и золотистые волосы собраны в высокую, искусно сделанную прическу.

Унгр своей театральщиной обескуражил Скалу еще в холле. Сейчас Иржи окончательно смутился. Старшая из дам, словно догадавшись об этом, посадила Иржи рядом с собой и за аперитивом умело и непринужденно втянула в разговор. Опять, как в кино, опять «Sit dawn», но совсем иначе, чем сказал это Унгр в холле.

Какая, однако, разница, когда человек держится естественно и разговаривает просто, ничего из себя не корчит. Не выглядит ли Унгр смешнее, чем он, Скала, когда старается держаться заправским англичанином? Да и почему бы Скале выглядеть смешным? Разве надо стесняться того, что люди в нашей стране живут иначе, чем эти две куклы в туалетах и замысловатых прическах, ради которых нужно просидеть несколько часов у парикмахера? Нет, только опасение, что дамы испугаются его лица и проявят к нему сострадание, заставило Скалу так оробеть.