Александр Сегень - Тридцать три удовольствия

— Как видите, не только Пастернак имел надежные связи с Древним Египтом, — заметил я Гессен-Дармштадскому полушепотом, чтобы не дать Николке возможности содрать с меня еще один доллар.

— Используйте экскурсию для наших дел, — внушал нам Ардалион Иванович, но сколько мы ни старались, ровным счетом не нашли ничего, хотя бы косвенно связанного с танцовщицей Бастхотеп, если не считать того, что касается погубленного ею фараона.

Пообедав в «Индиане», мы отправились опять туда, где обычно стоял на привязи «Дядюшка Сунсун». С теплоходом все было в порядке, а вот господин Хасан… Известие, которым встретил нас его заместитель Гамаль, было ошеломляющим — сегодня утром Хасан попал под автомобиль на улице Шампольона и теперь лежит в реанимации в самом критическом состоянии — перелом позвоночника, четырех ребер, а главное — раздробленный череп.

Получив адрес клиники, мы разделились — Мухин и Тетка отправились в полицейское управление наводить необходимые справки, а мы с одним из лучших историков древности, Николаем Старовым, пошли на улицу Шампольона.

Одной из достопримечательностей Каира является, помимо всего прочего, полное отсутствие светофоров. Или почти полное — их здесь едва ли насчитается больше двадцати. Человек, особенно человек флегматичный или меланхоличный, постоянно рискует разделить участь господина Хасана, потому что переходить улицу здесь приходится следующим образом: стоишь и ждешь, пока в потоке бегущих автомобилей обнаружится легкий просвет, сквозь который нужно успеть пропустить свое тело, желательно — юркое. Лишь на третий-четвертый день пребывания в Каире начинаешь потихоньку привыкать к этим далеким от безопасности условиям дорожной безопасности. Пожалуй, не следовало бы пускать в Каир московских гаишников, иначе при виде такого безобразия они будут пачками умирать от инфарктов.

Дом Закийи мы нашли довольно легко. Войдя в подъезд, поднялись на третий этаж, позвонили в дверь. Сердце мое бешено колотилось. Что, если бы она открыла дверь и встретила нас у порога? Конечно, у нас была заготовлена причина визита — двое безумцев, восхищенных ее танцами, жаждут засвидетельствовать почтение и узнать, когда госпожа Азиз Галал снова будет выступать. Но никто не открыл нам, и сколько мы ни прислушивались, не могли расслышать за дверью каких-либо звуков. Спустившись во двор, мы сели на скамейку и стали следить за подъездом.

— И это вместо того, чтобы взять наших девчонок и отправиться с ними куда-нибудь! — досадовал Николка.

— Куда? — спросил я.

— Да хоть в зоопарк. Должен же здесь быть зоопарк. Или в оперетту.

— А стоит ли в каирскую оперетту являться со своими примадоннами? — скептически отнесся я к замыслам друга.

Прямо перед нами выросла тщедушная фигурка арабчонка в дырявых штанах и грязной майке с надписью «USA».

— Чего тебе, басурманин? — спросил я голосом Грибова из фильма «Начальник Чукотки».

— Гив ми ван баунд [28] Дайте мне один баунд (англ.). , — пропищал недомерок, показывая нам свой далекий от чистоты указательный палец.

— А ху-ху не ху-ху? — спросил историк Старов.

— Аху-аху-ху? — повторил мальчик с сомнением.

— Гляди-ка, способный мальчишка, далеко пойдет. Может, усыновим? А теперь скажи: «Я — нахальная морда».

— Йя нах-аль айя морда, — чисто по-арабски сказал мальчик.

Я вытащил из кармана один египетский фунт, протянул его нахальной морде и спросил по-английски с расстановкой, знает ли он мисс Закийю Азиз Галал. Он сунул деньжонку в карман штанов и пожал плечами, а рядом с ним появился еще подобный персонаж и тоже попросил «ван баунд». Когда вокруг нас собралась приличная компания этой шпаны, я затеял конкурс. Помахивая банкнотой в один фунт, я несколько раз повторил один и тот же вопрос, знает ли кто-нибудь мисс Закийю Азиз Галал. Долго они не могли понять, что не получат приза за то лишь, что происходят от древних египетских оборванцев. Наконец, двое обнаружили свои познания в данной области краеведения и, закивав головами, признались, что они знают такую мисс, после чего протянули руки за вознаграждением.

— Э, нет! Шалишь, братишки! — сказал я по-русски и принялся объяснять им следующее условие конкурса: тот, кто найдет разыскиваемую особу и сообщит нам ее местонахождение, получит целых пять фунтов. — Five bounds, five. Understand? [29] Пять баундов, пять. Понятно? (англ.).

Они, наконец, поняли, что от них требуется, но явно были разочарованы — за предложенные мной деньги нужно было работать, а они все же не теряли надежды получить «баунды» просто так. Пришлось удвоить сумму приза, оборванцы почесали в затылках, провели свой оборванский совет, и мы договорились встретиться здесь же через час. Однако не прошло и двадцати минут, как прибыл один из наших разведчиков и сообщил, что только что видел мисс Галал, покупающей драгоценности в магазинчике на улице Абд Эль Халик Сарват. Пришлось отстегнуть ему обещанные деньги, хотя можно было уверенно сказать, что оборванец блефовал. Тем более, что едва он испарился, как прибежал еще один и, тараща глаза — как видно для того, чтоб ему лучше поверили, — нагло соврал: