Жорж Экоут - Из мира «бывших людей»

После долгой паузы, откашлявшись и погладив свои бакенбарды метрдотеля, он сказал:

– Я узнал также, сударь… т. е. я имел случай убедиться самому, что вы слишком близки с этим отродьем воров…

Хоть он и оговорился, я угадал, откуда это шло.

– Слишком близок, господин директор?

– Ну, да. Ещё раз, запомните хорошенько, что мы имеем дело с ранними преступниками, с порочными натурами, обременёнными уже судебною справкою об их прошлом, с настоящими рецидивистами, и при этих условиях, необходимо обращаться с ними так, чтобы напоминать им настоящее их положение. Называть их по именам, предполагая, что у них оно есть, уже значит выказать им слишком много снисхождения; достаточно обозначить их номерами по списку. «Такой-то No сюда! Номер двадцатый, двадцать четвёртый, будьте внимательны! Или просто двадцать и двадцать четыре»… Вы не сумеете быть слишком лаконичным… Тем более, сударь, вы меня очень обяжете, если отныне, не будете больше называть их ласково: «Мой мальчик, моя крошка, мой друг, моё дитя!» Я допускаю такое обращение с ними, самое большее со стороны священника, когда они идут на исповедь или когда ему приходится обучать их катехизису. Но при всех, перед товарищами, никогда! Вы слышите меня, сударь! Поддерживайте уважение к вам! Надо внушать им почтение к себе, даже страх! Если только ободрять их, эти негодяи сядут вам на голову. Честное слово, они кончат тем, что будут считать вас за одного из своей среды!

Ах, добрейший господин Туссэн, подумал я, что, если я скажу вам, что они уже давно считают меня за одного из своей среды!

Г. Туссэн безумно любит ловить рыбу.

Каналы и бассейны, изобилующие рыбой, предоставляют ему в широких размерах возможность удовлетворить свою страсть.

На прошлой неделе, в одном из чудесных осенних дней, надо было приступить к очищению этих вод, к необходимой операции, которую этот любитель рыбной ловли всё откладывал из страха смутить своих редких карпов.

Это было удовольствием для учеников, назначенных для этой работы. Сначала, при помощи граблей и багров они вырывали ненюфары. Затем они отделили часть канала, предназначенную для чистки в первую голову, с помощью плотины, устроенной из мешков, наполненных землёю и помещённой между двумя загородками и шестами, воткнутыми в дно пруда. Затем, чтобы перевести воду с другого конца плотины, они запряглись рядами в ручной насос, которым они работали, распевая, чтобы стать бодрее и лучше сохранить меру, и когда уровень воды опустился довольно низко, они докончили работу, пользуясь ковшами; наконец, так как их инструменты касались тины, они побежали за своими лопатами.

Они находились, в числе двадцати, с голыми ногами, в канале, причём вода доходила до икр их ног. Панталоны из тика были подняты выше задней части тела; тина создавала точно длинные чёрные чулки, а мокрые рубашки, прилипшие к их телу, обрисовывали их груди. Они усердно работали со смехом и забавлялись, бросая комки грязи на оба берега с шумом ударов по телу.

С первым же ударом насоса рыбы уплыли в соседние воды, но всё же оставалось их очень много самых больших, которые словно сходили с ума и прыгали в отчаянии в этой смешной воде. Беспокоясь за своих дорогих рыб, г. Туссэн приказал бросить их в соседний канал.

Работа становилась всё более и более забавной. Мои ученики выжидали рыб, схватывали их лопаткою, и, одним ударом, бросали их через плотину, к остальному числу. Надо было иметь глаза, ловкость и, в особенности, проворство. Девять раз из десяти животное снова падало в грязь.

Варрэ, выделявшийся, как всегда, нашёл лучший исход: он отказывается пользоваться своей лопаткой.

– Довольно ловить рыбу, надо охотиться на неё! Кто хочет смотреть, как я догоню рыбу?

Его глаза рассматривают тину. Бульканье на воде доказывает присутствие метущегося животного.

– Карп!.. И какой! Вот! вот!

В несколько шагов мальчик бросается в ту сторону. Увязнувшее в тине животное спешит и уплывает, как только может. Варрэ следует за ним в его скачках и зигзагах: «Пойди, кумушка!.. пойди милочка!.. пойди, милая рыба!.. сюда!»

Он ласково говорит с ней, точно зовёт цыплят и утят. Он роется в грязи, нагнувшись, подняв высоко заднюю часть тела, опустив руки в воду, почти ползая на четырёх лапах. Каждую минуту он скользит и может растянуться среди грязи. Раздаётся победный крик. «Я поймал её!» И, действительно, он показывает свою добычу.

Чтобы лучше убедиться в этом, он прижимает её к своей блузе, которая покрывается тиною. Рыба так сильно бьётся, что скользит между пальцами к великому удовольствию товарищей.