Борис Шахов: Черная шаль с красными цветами

- Это, я думаю, деревня Уквавом. Нам туда нельзя заходить, Федор Михайлович. Как полагаешь?

- Да, Уквавом… Надо верк Изъва катны, сразу правый.- Федя махнул рукой вправо. Вообще-то русских слов он знает много, три года учился в приходской школе, читает быстро и пишет красиво. А вот говорить с русским человеком, оказывается, совсем нелегко. И вроде бы знаешь слово, но как понадобится, ни за что не найдешь, будто проваливается оно куда-то, и вместо русского свое, привычное, коми лезет, вот и получается такая мешанина, что сам себя с трудом разбираешь…

Понимать-то он почти все понимает, а вот сказать связно, толково - не получается. Или потому, что говорить по-русски редко приходится? Или стесняется он незнакомого человека и потому язык заплетается? План в голове у него уже есть, и надо бы Илье рассказать. Здесь, в Уквавоме, не останавливаться, а сразу повернуть вверх по Ижме, чтобы даже жители Уквавома их не заметили: не было, не проплывали такие. Подняться до устья Айювы и свернуть туда, поискать место для отдыха. Неподалеку от устья должны быть шалаши или охотничьи избушки местных рыбаков-охотников. Летом они свободны. Там и передохнуть, и сообразить, куда двигаться дальше.

Вдалеке, на фоне вечернего заката, заблестело широкое серебро реки: Федя понял, что это уже Ижма, и направил лодку ближе к правому берегу. Быстрое течение Ухты высокими гребнями пробивалось до самой середины Ижмы, и уже там смирялась Ухта с новой участью и становилась Ижмой. Федя повернул с прежнего фарватера на тихую воду Ижмы, лодка сразу же скребанула днищем по песчаному дну и застряла. Федя выскочил, начал стаскивать лодку с мели. Вот она снова закачалась на мелкой волне; Федя, перебирая руками борт, подтолкнул ее вперед и осторожно забрался на свое место. Там, у воды, где стояли лодки деревенских жителей, никого не было. Скоро и лай собак в деревне затих, царственную тишину окрестности нарушали лишь ласковый плеск воды о нос и борта лодки да звяканье окованного железом шеста о речные камни. Федя заметил, как неловок Илья, когда надо держать лодку против течения. Как толкнется раз, так и развернет лодку от берега на середину реки. И Феде приходилось половину усилий тратить, чтобы выправить лодку. Так-то плыть, виляя влево-вправо,- вдвое дальше выйдет. А им еще охо-хо сколько подыматься. И он решил показать Илье, как правильно держать против течения.

- Иди сюда… вот… на мое место,- попросил он Илью, и они поменялись местами. Затем Федя пару раз толкнул нос лодки от берега к середине реки и сказал:

- Так - нет. Aгa?

Затем показал, как надо отталкиваться, чтобы лодка не виляла по воде.

- Вот так, aгa? Так. Перед. Понял?

- Понял, Федя, спасибо. Я научусь.

- Понял, кё, давай вместе. Ты и я, aгa?- расхрабрился и выпалил Федя, даже сам покраснел от такой тирады.

- Бур.- улыбнулся Илья.- Хорошо. Ты не думай, я ведь тоже по-зырянски кое-чего знаю…

Они снова поменялись местами. Илья посматривал на Федю и старательно, в такт с ним, отталкивался. Лодка заметно быстрее пошла против течения. Соображает этот Илья быстро, отметил про себя Федя. Сразу видать, рабочий человек, рукодельный…

Когда поравнялись с устьем реки Айюва, вечерняя заря почти затихла. А утренняя уже готовилась разгореться: совсем рядом с тускнеющей вечерней вдоль горизонта светлело и светлело, еще немного - светлая полоса раскалится и снова выпустит солнышко из-за леса…

Так уж устроено северное лето, не успеет стемнеть, как снова светлеет.

Первое соображение - спрятаться где-нибудь в устье Айювы и отдохнуть - изменилось. Отсюда совсем недалеко деревня Пожня, лучше бы и ее проскочить незаметно. Если придет погоня и станет расспрашивать местных- никто никого не видел, ничего не знает. И врать никому не надо: действительно не видали. И так выйдет: в Уквавоме не знают, и в Пожне их не видели - ищи-свищи ветра в поле. Куда подались бедолаги - бог ведает… Теперь надо с Ильей договориться, чтобы и он понял и одобрил, в одной лодке едем. Федя выбрал пологий каменистый берег и остановился. Сам сел на сиденье, приготовился говорить. Илья смотрел выжидательно.

- Ты устать, да? Это… шест… дальше толкать - можешь?

- Могу, конечно, могу.

- Это… кушать… сильно кочешь?- Федя похлопал себя по животу и для убедительности сделал

«ам-ам».

Илья засмеялся и пожал плечами:

- Можно - могу поесть, нужно - могу и потерпеть.

- Бур,- сказал Федя.- Корошо. Спать не надо. Деревня Пожня тут… близка. Сейчас чай пей, сукари, да мало-мало сидим, деревня Пожня идем ночь, никто нет. Потом кароший берег, тепло, много спать, да?