Альва Бесси - Антиамериканцы

Человек кивнул и вместе с женщиной вошел в дом. Когда затихли их шаги, Пегги поплотнее натянула на себя пальто и стала спускаться с крыльца, чувствуя, как ноют у нее ноги. «Непонятная птица, — подумала она, — но с милыми глазами. Самые обыкновенные люди», — и Пегги пожала плечами.

— Какая милая девушка, — заметил Бен, поднимаясь вместе с Сью по лестнице.

— Ах ты, Блау всевидящий! — пошутила Сью.

Бен пропустил ее вперед, зажег свет и, извинившись, вскрыл конверт.

В конверте лежали пять новеньких двадцатидолларовых бумажек и клочок белой почтовой бумаги с напечатанными на машинке словами: «От поклонника».

Бен и Сью, озадаченные, смотрели друг на друга.

— Что вы на это скажете, доктор Уотсон? — опросил Бен.

— А вы что скажете, Холмс?

— Видите ли… Применяя метод дедукции, можно заключить, что это не от кого-нибудь из членов комиссии.

— Блестяще, Холмс!

— Сдаюсь!

— Вы очень легко сдаетесь, Холмс.

— А ты нет?

— Нет… Да и не все ли тебе равно? Один из твоих бесчисленных поклонников присылает сотню долларов. Ты должен только радоваться. Но вот другой твой поклонник прощается с тобой.

— Это кто же?

— Догадайся сам.

— Рита Хейуорт [99] Известная американская киноактриса. — Прим. ред. .

— Попробуй еще раз. Ты почти угадал.

— Ты?

— Правильно.

— Почему?

— А разве меньше месяца назад ты не сказал, что не любишь меня? Сегодня я видела тебя в бою, и это помогло мне принять окончательное решение.

— Ничего не понимаю.

— Такая уж моя доля, как говорят мои подружки по профсоюзу. Ты не понимаешь? Сегодня я убедилась, что тебе никто не нужен, ты можешь сам позаботиться о себе.

— Перестань дурачиться!

— Да, так я и сделаю. Ты был совершенно прав. Мне нужно больше, чем ты можешь дать. И я ухожу от тебя. Сейчас же.

— Но почему?

— Я же тебе Объяснила.

— Но ты уверяла, что любишь меня.

— Знаешь, Бен, пора уже стать взрослым. Тебе тридцать семь лет, а ты, видимо, все еще думаешь, что в мире, кроме тебя, никого нет.

— Ерунда! Для кого же тогда, по-твоему, я живу?

— Откуда я знаю? — Шагая по комнате, Сью чувствовала, что Бен не спускает с нее глаз. — Ты из тех людей, которые отлично разбираются в политике, но в практическом отношении совершенно слепы.

— Как это понять?

— А вот как, — ответила Сью. — Ты так влюблен в Народ, что не замечаешь отдельных людей.

— Неправда.

— Но ведь ты сам говорил, что не любишь меня.

— Это еще не доказывает, что я вообще никого не могу любить. — Бен подошел к Сью, которая как-то сжалась при его приближении. — Я не хочу, чтобы ты покинула меня, я тебя не отпущу.

— Ты заговорил, как герой из плохого фильма, — засмеялась девушка.

— Ты нужна мне, Сью.

— Какое неожиданное признание и какое неискреннее! Но если даже ты говоришь правду, мне все равно не нужен человек, который просто нуждается во мне. Позвони как-нибудь, когда кончатся твои переживания из-за Эллен Гросс.

Последние слова Сью больно задели Бена. Они напомнили о том, что произошло между ним и Эллен в 1942 году. «Может быть, Сью права, и я действительно такой, как она думает», — мелькнула мысль. Но Бен не хотел с этим согласиться.

— Очень смешно! — это все, что он мог сказать, пытаясь прикрыть иронией свое смущение.

— В таком случае — смейся! — С трудом сдерживая рыдания, Сью с силой распахнула дверь и выбежала из комнаты.

Накануне рождества, в серый, ненастный день, «Париж» прибыл в Нью-Йорк. В северной Атлантике он попал в бурю, равной которой Бен не мог припомнить за все время плавания в этих местах. Добрую половину пути пароход почти лежал на боку, так что ветераны были лишены удовольствия посмотреть на кислые физиономии официантов-штрейкбрехеров: за весь рейс большинство пассажиров даже не притронулись к пище.

Утром в день прибытия пассажиры покинули пароход, когда еще не было девяти, однако ветеранов продержали на судне до полудня. Журналисты, явившиеся взять у них интервью, сообщили, что на причале собралась большая толпа, чтобы приветствовать волонтеров.

В кают-компании третьего класса, расталкивая локтями ветеранов и журналистов, к Бену пробирался высокий человек. За лентой его шляпы торчала карточка со словом «Пресса». Подойдя к Бену, он схватил его за отворот пиджака.

— Блау? — спросил он. — Я Фолсом из «Телеграмм». Рад видеть вас живым.

— Спасибо, — ответил Бен. — Я тоже.

— Послушайте. Редактор просил разыскать вас и договориться о нескольких статьях для нашей газеты.