Адольфо Касарес - Герой женщин

Когда прозвучал выстрел (где-то в зарослях, совсем недалеко), Лартиге понял, что оставаться в комнате невыносимо. Он снова набросил плащ, вышел на галерею, замер у входа в соседнюю спальню; прислушался. Там по-прежнему царила тишина. Не дыша, он слегка отодвинул пончо; набрался храбрости и вошел; достаточно было чиркнуть спичкой, чтобы убедиться: комната была пуста. Лартиге зажег свечу и быстро осмотрелся. «Пятен крови нет, — пробормотал он. — Винчестера тоже».

Новый выстрел. Он вспомнил о ружье и пошел за ним. Подумал об их уговоре не брать ружей, когда они ходят поодиночке, но решил, что Верона первый нарушил уговор, а в такую ночь бродить безоружным — непростительная глупость.

Он пойдет теперь в направлении последнего выстрела. «Да, но куда? — спросил он себя и, поколебавшись мгновение, воскликнул: — Стреляли в тростнике». Он побежал, потом пошел медленнее, подумав: «А вдруг он встретит меня выстрелом?» Каким-то образом он оказался в гуще колючих кустов, которые больно царапались. Лицо у него горело огнем. Он пошел назад, отыскивая дорогу к дому, но выбрался не к дому, а к зарослям тростника. «Я окончательно запутался», — подумал он. Раздался еще один выстрел. Обрадовавшись, что теперь-то идет куда надо, он побежал, поскользнулся, упал в лужу. Встал на ноги — мокрый, весь в глине, — перелез через проволоку, продрался сквозь живую изгородь и очутился на открытом месте — в придорожной канаве. Хотя уже рассветало, он не сразу заметил Верону, который сидел неподалеку, на краю канавы, уткнув лицо в руки.

— Что случилось, дон Николас?

— Сами видите.

— А где ваша жена?

— Он увел ее, друг мой, он ее увел. Когда я опомнился, их уже не было.

— Кто ее увел?

— Уму непостижимо: я даже не шевельнулся, думая, что сплю. До сих пор поверить не могу, что это не сон.

— Отчего вы не позвали на помощь? Вдвоем мы бы его одолели.

— Меня опередили, потому нельзя было терять ни минуты. Но вас я звал. Звал как мог. Вы слышали выстрелы? Будь мы вдвоем, все было бы иначе.

— Прочешем заросли?

— Бесполезно. Можете быть уверены, они уже далеко. Чтобы знать, куда они направились, надо сперва найти следы, но на это уже нет времени. Сейчас они наверняка на другом берегу ручья — в Рауче, в Реаль-Аудиенсии, кто знает где.

— Если вы подождете, я поднимусь на мельницу.

— Я с вами.

Сверху равнина казалась нарисованной; тонкие линии проволочных оград делили ее на большие прямоугольники; озера блестели как зеркала, рощи вокруг усадеб или хижин зеленели — а дальние синели, — словно острова, разбросанные в бескрайних просторах. Они вглядывались изо всех сил, но так и не обнаружили беглецов. Вдруг на горизонте показалась движущаяся точка.

— Это они, — возбужденно воскликнул Лартиге.

— Не думаю. Кто-то едет сюда.

— Откуда вы знаете?

— Теперь уже видно, что точка увеличилась.

Чуть позже Верона заверил, что это всадник, идущий рысью или коротким галопом. Он скакал по той же дороге, на которой они только что встретились. Вскоре они различили зеленоватую форму и догадались, кто это был.

— Бароффио, — сказал Верона. — Объезжает поля.

— Как обещал, — добавил Лартиге.

Они спустились на дорогу.

Наверное, Верона выглядел очень встревоженным, потому что офицер немедленно спросил:

— Что случилось, дон Николас?

Этот же вопрос недавно задал Лартиге.

— У меня увели жену, Бароффио, увели.

— Кто?

— Мне кажется, я еще сплю. Но это не сон.

— Человек не виноват в том, что на него валится. Кто же это был?

— Ягуар, Бароффио.

— Невероятно.

— Я видел его своими глазами.

— Расскажите, как все произошло.

— Мы спали. По крайней мере, я крепко спал. Меня разбудило отчетливое рычание, и я увидел ягуара, прыгавшего в окно. Не успел я поднять винчестер, как он уже уволок мою жену.

— Однако я слышал выстрелы, — сказал Бароффио. — Слышал их отчетливо.

— Выстрелы в воздух, — ответил Лартиге.

— Я сразу же бросился за ними вслед. Один только раз я заметил их вдали, на прогалине. Бруно тащил ее за руку, — объяснил дон Николас,

— Вы сказали — Бруно?

— Да, Бруно. В свете луны я ясно видел вышитый жилет.

— И вы не стреляли? — спросил Бароффио.

— Стрелял и промахнулся.

— Поверить не могу.

— Я тоже. Когда я добежал до прогалины, они уже исчезли.

— Вы были одни, верно?

— Мы были вдвоем, — сказал Лартиге.

Верона посмотрел на него, словно желая что-то спросить.

— Вы хотите сказать, — уточнил офицер, — что, преследуя беглецов, вы ни на минуту не разлучались?