Адольфо Касарес: Юных манит неизведанное

Луисито Кориа, работавшего с братьями на материнской ферме, всегда манил к себе Росарио; но поскольку этот далекий и огромный город казался недосягаемым, Луисито мечтал об одном местном городишке, который был достаточно большим, так как превосходил масштабами поселок Ла-Калифорния (хотя не мог сравниться с Касильдой), и достаточно незнакомым и притягательным, так как под неусыпным надзором заботливой матери расстояние в двенадцать миль становилось для сына преградой почти непреодолимой.

Когда юноше исполнился двадцать один год — в феврале 1930-го, — мать сказала ему очень серьезно, как и подобает в таких случаях:

— С этого дня ты взрослый человек. Если надумал уйти в город, я не буду мешать. Но учти: все, что я могу дать тебе, это благословение, совет и письмо к дону Леопольдо.

Составленное старшей из дочерей, окончившей учительские курсы, письмо было адресовано дону Леопольдо Медине, коммерсанту, называемому «Мой дорогой кум» , и содержало просьбу «по возможности нанять на работу предъявителя сего, сына моего Луиса, в Вашей солидной фирме аукционов и ярмарок» .

Луисито спросил:

— А какой совет?

— Будь благоразумен, сын мой. Город кишит злодеями.

Уехал он на другой день, на рассвете; за его спиной сидел один из братьев, чтобы пригнать чалого назад. Добрались скоро. Дом был еще заперт, и они прождали какое-то время, прислонившись к проволочной ограде. Луисито убедился в том, что уже знал: постройки находились на окраине городка. Он предпочел бы убедиться в обратном.

Наконец появился человек, открывший дверь; через несколько минут в дом вошла толстая барышня, а потом на автомобиле типа «дубль-фаэтон» подъехал дон Леопольдо, хозяин. Это был низкорослый подвижный старик с румяным лицом, в люстриновом пиджаке, бриджах, желтых кожаных крагах.

Дон Леопольдо принял юношу в кабинете и расспросил о матери, которую попеременно называл то «ваша досточтимая матушка», то «моя кума Филомена». Сидя в огромном кресле под портретом старинного бородатого господина, очень на него похожего, дон Леопольдо прочитал письмо. Потом скрутил сигарету, зажег ее, не спеша сделал одну-две затяжки и объявил:

— Просьба кумы для меня закон. Начнешь пеоном, на двадцати пяти песо в месяц. Устраивайся в домике, что стоит за дальними загонами. Там найдешь своих товарищей по безделью — Рафаэля и кордовца [1] Уроженец, житель г. Кордовы или одноименной провинции в Аргентине. по имени Флорес. В воскресные дни, если нет ярмарки, будешь выходной.

Луисито сказал брату на прощание:

— Передай остальным, что я практически живу в городе.

Отличные ребята, Рафаэль и кордовец Флорес очень скоро стали его закадычными друзьями. Рафаэль сказал ему:

— Жаль, что ты не приехал на прошлой неделе. В итальянском землячестве показывали водную пантомиму. Умереть можно было со смеху.

Кордовец добавил:

— Для пантомимы установили резервуар с водой, а над ним перекинули доски. Затем появился фокусник и попросил выйти желающего. Из зала поднялся человек, ему завязали глаза и принялись вертеть, точно волчок, пока не закружили совсем. Тогда фокусник без единого слова и, как он объяснил, одной лишь силой мысли велел ему пройти по доскам из конца в конец. Когда человек начинал было падать и публика с воплями радовалась, что он сейчас бултыхнется, фокусник придерживал и выпрямлял беднягу, будто натягивал поводья, но никаких поводьев не было, только сила мысли, и больше ничего.

У Рафаэля он научился ловко вскакивать на лошадь, прямо с места и не сгибая ног. У Флореса, человека просвещенного, перенял привычку читать газету. С самого начала его особенно привлекли полицейская хроника и спортивная страница.

Рабочие дни Луисито проводил в седле: пригонял скот и распределял его по загонам. Если был выходной, прогуливался по городу — когда сам, когда с кем-то из товарищей. Все его ошеломляло: и тяжеловесная архитектура церкви и Национального банка, и необычайное оживление, царившее на улице Сан-Мартин, на площади, в кафе. В бильярдной этого заведения, куда юноша украдкой заглядывал с тротуара, с шиком прохаживался некто, достойный всяческого восхищения, — знаменитый Билардо, который выделялся щегольством, репутацией человека, угощающего выпивкой каждого второго, и той развязностью, что свойственна людям, уверенным в своей силе. Не одну ночь провели Луисито с Флоресом, ожидая выхода важной персоны. И увидели однажды, как тот сел за руль нескончаемого автомобиля, который удалился, словно паря над роскошными арабесками своих колес с проволочными спицами оранжевого цвета. Оба парня не удержались и воспроизвели завывания и треск свободного выхлопа.