Джоан Линдсей: Пикник у Висячей скалы

— Что там, Мэрион? Что-то случилось?

Взгляд Мэрион был сосредоточен, глаза блестели, ноздри раздувались, и Ирма смутно подумала о том, как сильно та напоминает борзую.

— Ирма! Ты разве не чувствуешь?

— О чём ты, Мэрион?

На маленьких сухих деревьях не шевельнулась и веточка.

— Монолит. Затягивает, как течение. Если хочешь знать, он уже вывернул меня всю наизнанку.

Мэрион Куэйд редко шутила, и Ирма побоялась улыбаться. Тем более, что Миранда крикнула из-за плеча:

— С какой стороны сильнее, Мэрион?

— Не могу понять. Кажется, мы вращаемся по конусу — во всех направлениях одновременно.

Опять математика! Мэрион Куэйд была особенно глупой, когда дело касалось цифр.

— Цирк какой-то! — беспечно сказала Ирма, — Пойдёмте, девочки! Мы же не будем вечно таращиться на эту скалу.

Как только монолит исчез из виду, на всех троих напала непреодолимая сонливость. Улёгшись в ряд на гладком небольшом плато, они заснули так глубоко, что ящерица, выбежавшая из-под камня, не боясь устроилась рядом с откинутой в сторону рукой Мэрион, а несколько жуков с бронзовыми панцирями неторопливо ползли по жёлтым волосам Миранды.

Миранда проснулась первой; в бесцветных сумерках каждая деталь усиливалась, каждый предмет был ярко очерченным и обособленным: брошенное гнездо, вклинившееся между двумя ветками давно сухого дерева, с каждой замысловато вплетённой соломинкой и пером; разорванные муслиновые юбки Мэрион, волнистые как раковина; тёмные локоны Ирмы, лежавшие поодаль от лица, в прелестном витом беспорядке; дерзкими завитками тянулись к скулам ресницы. Всё, если видеть его достаточно ясно, вот так, прекрасно и полно. Всё по-своему совершенно.

Коричневая змейка, волочившая чешуйчатое тело по гравию, издала звук похожий на пронесшийся над землёй ветер. Весь воздух вокруг переполнял шум микроскопической жизни.

Ирма и Мэрион ещё спали. Миранда слышала биение сердца каждой из них по отдельности, словно два барабанчика, каждый в собственном ритме. Из подлеска, за расчищенным участком затрещали и захрустели ветки. Кто-то незаметно приближался к ним из-за кустарника. Оно становилось всё ближе, с силой раздвинулись кустарники, хруст и треск расколол тишину и что-то тяжёлое оказалось почти у юбок Миранды.

Это была женщина с измождённым, осунувшимся лицом и густыми чёрными бровями — клоунская фигура в разорванном ситцевой майке и панталонах, оборванных у колен. Похожие на палки ноги вяло передвигались в высоких чёрных кожаных сапогах.

— Дальше! — выдохнул широкого раскрытый рот, а затем снова: — Дальше!

Взъерошенная голова упала на бок, глаза с нависшими веками закрылись.

— Бедная! Она выглядит больной, — сказала Ирма. — Откуда она?

— Положи ей руки под голову, — сказала Миранда, — я пока расшнурую ей корсет.

Освободившись от сковывающей скорлупы, и положив голову на сложенный подушкой подъюпник, незнакомка стала дышать ровнее, с её лица сошло напряжение и теперь, свернувшись на камне, она заснула.

— Почему бы нас не избавиться от этой нелепой одежды? — спросила Мэрион. — В конце концов, у нас достаточно рёбер чтобы держаться прямо.

Как только четыре корсета были сброшены и настала сладостная прохлада и свобода, восстало чувство порядка Мэрион.

— Во вселенной для всего есть предназначенное место, начиная с растений. Да, Ирма, я это имею в виду. Не нужно хихикать. Даже для корсетов на Висячей скале.

— Что ж, здесь нет шкафов, — сказала Ирма, — как бы ты не искала. Куда нам их положить?

Миранда предложила сбросить их в пропасть.

— Дай их мне.

— Куда они упали? — спросила Мэрион. — Я стояла прямо за вами и теперь их не вижу.

— Ты не видишь, куда они упали, потому что они не падали, — донёсся до них, словно труба, чёткий брюзгливый голос. Он исходил из уст женщины-клоуна, теперь прямо сидящей на камне и выглядевшей совершенно спокойной. — Девочка, я думаю, что если ты повернешь голову направо и посмотришь на уровне своей талии…

Они все повернули головы вправо и там, в самом деле, оказались корсеты, зависшие в безветренном воздухе, словно маленькая флотилия. Миранда подняла достаточно длинную сухую ветку, чтобы достать до них и набросилась на дурацкие вещи, которые казалось приклеились к серому воздуху.

— Дай мне попробовать! — сказала Мэрион

Хлоп! Хлоп!

— Они в чём-то застряли, но я не вижу в чём.

— Если хотите моё мнение, — проквакала незнакомка, — то они завязли во времени. Ты, с кудрями, на что уставилась?