Джеймс Хилтон: Утерянный Горизонт

"Да, хотя мне кажется, что если бы хорошо снаряженная экспедиция приняла бы приглашение, кто бы мог удержать их в ламазери против их желания?"

"Все возможно. Вполне вероятно что это совсем и не был Шангри-Ла."

Мы немного поразмыслили над этим, но информация была слишком туманной для споров, и я возобновил вопросы, интересуясь, обнаружил ли он что-нибудь в Баскуле.

"Баскуле был безнадежен, а Пешевар -- и того хуже. Никто ничего не знал кроме того, что угон самолета на самом деле имел место. Хотя, и в этом они признавались с неохотой -- это не из тех эпизодов, которыми можно гордиться."

"И после всего о самолете никто ничего не слышал?"

"Ни о нем ни о четверых его пассажирах, ни единой весточки. Я, правда, удостоверился в том, что он был достаточно силен для того, чтобы пересечь горные хребты. Я также пытался обнаружить следы этого Барнарда, но его прошлое оказалось настолько таинственным, что я бы не удивился, если б он на самом деле оказался Чалмерсом Брайантом, как говорил Кануэй. После всего, полнейшее исчезновение Брайанта в разгаре розыска было, скорей, удивительным."

"А как насчет самого угонщика? Ты пытался что-нибудь о нем выяснить?"

"Конечно. Но опять же, безрезультатно. Летчик, за которого этот парень выдавал себя после того как оглушил его, в последствии был убит, закрывая еще одно обещающее звено расследования. Я даже написал одному своему американскому другу, начальнику летной школы, с вопросом много ли в последнее время было у него тибетских учеников, но его ответ был прямым и разочаровующим. Он писал, что различий между тибетскими и китайскими парнями он не видит, и что последних у него насчитывалось около пятидесяти, все в обучении для войны с японцами. Как видишь, шансы небольшие. Но мне таки удалось обнаружить одну весьма любопытную вещицу, для которой, кстати, не нужно было бы даже покидать Лондон. В середине прошлого столетия в Джене был один немецкий профессор увлекающийся кругоземными путешествиями, который в 1887 году посетил Тибет. Обратно, правда, он никогда не вернулся, и существует некая история о том, как он утонул, пересекая в брод реку. Имя этого профессора было Фредерих Мэйстер."

"О, мой Бог, одно из тех которые упоминал Кануэй!"

"Правильно, хотя это может быть всего лишь совпадение. В любом случае, это не доказывает целой истории, потому что Дженовский профессор родился в 1845. Ничего интересного."

"Да, но как странно," сказал я.

"Да, достаточно странно."

"А как насчет остальных, были ли у тебя какие-нибудь успехи?"

"Никаких. Жаль, что список, над которым я работал, был таким кратким. Я не нашел никаких документов об ученике Шопена по имени Бриак, что, конечно, не означает, что такого ученика не было. Если разобраться, Кануэй довольно скупо делился именами -- из пятидесяти с чем-то лам, которые предположительно там находятся, он дал нам только пару. Кстати, Перраулт и Хэнсчелл оказались такими же невозможными для обнаружения следов."

"Как насчет Мэллинсона?" спросил я. "Ты не пытался выяснить, что произошло с ним? И та девушка - китаянка?"

"Мой милый друг, ну конечно пытался. Как ты, наверное, помнишь из манускрипта, история Кануэйя заканчивается на том месте, когда он покидает долину вместе с носильщиками, что весьма странно. После этого он либо не мог, либо не хотел продолжить, хотя, будь у нас больше времени, он может, бы и закончил. У меня такое чувство, что произошла какая-нибудь трагедия. Жуткие трудности перехода, не считая риска бандитизма или даже предательства со стороны их сопровождающих. Скорей всего, нам никогда не будет известно, что произошло на самом деле, но что остается более менее определенным, это что Мэллинсон никогда не достиг Китая. Я опять же навел разного рода справки. Сначала я пытался выяснить детали о книгах и тому подобном, в больших количествах высылаемых через Тибетскую границу, но во всех подходящих для этого местах, вроде Шанхая или Пекина, ничего не было. Что, конечно, ничего еще не означает, потому как ламы, бех сомнения, предусмотрели полнейшую секретность своих методов импорта. После этого я отправился в Татзиен-Фу. Это странное, чертовски хитро растположенное место, вроде городского рынка конца света, откуда китайские кули[2] с Yannan переправляют свои баулы с чаем тибетским жителям. Об этом ты можешь почитать в моей новой книге, когда она выйдет. Европейцы обычно не залазят в такие дебри. Местные мне показались весьма цивилизованными и приветливыми людьми, правда, следов прибытии туда группы Кануэйя не было никаких."