Марсель Эме - Человек, проходивший сквозь стены

Во всем Нанжикуре только один налогоплательщик вызывал у сборщика налогов враждебные чувства. Это был господин Ребюффо, богатый домовладелец, который жил в красном доме на улице Муане (Мельхиор Муане, родился в Нанжикуре в 1852 году. Получив в Париже диплом архитектора, вернулся в родной город. Из архитектурных памятников, им воздвигнутых, наиболее известны сберегательная касса и хлебный рынок. Умер в 1911 году, в результате несчастного случая во время охоты). Этот самый господин Ребюффо всегда уплачивал налоги первым. Получив жировку, он в то же утро являлся в контору и провозглашал с некоторой игривостью в голосе: «Господин Готье-Ленуар, я пришел уладить это дельце. Долг платежом красен, не так ли? Просто терпеть не могу, когда надо мной что-то висит!» Вытащив из бумажника пачку тысячефранковых билетов, штук этак с шестьдесят, он принимался отсчитывать вслух: один, два, три, четыре — и так до шестидесяти или около этого, потом переходил к билетам сотенным, добавлял серебро, клал в карман квитанцию и, ожидая услышать слова одобрения, говорил с улыбкой человека, который живет в добром согласии с собственной совестью: «Ну вот, теперь я снова чист до будущего года». Но сборщику налогов никогда не удавалось выдавить из себя ни одного любезного слова. Он холодно кивал головой и зарывался носом в бумаги, а когда посетитель поворачивался и шел к дверям, зло смотрел ему вслед.

Однажды — это было в 1938 году — сборщик налогов переживал тяжкую пору безденежья. И вот почему. Как-то днем, идя по Главной улице, которую иногда называют просто Главной, госпожа Готье-Ленуар увидела, что ее обозный лейтенант следует по пятам за некой молодой вдовой и буквально раздевает ее (другого слова и не подберешь) взглядом. На другой день, сообщив лейтенанту анонимным письмом, что молодая вдова страдает венерической болезнью, она отправилась к госпоже Легри и заказала ей одно платье модного цвета, одно шерстяное платье спортивного фасона, один английский твидовый костюм, один костюм из крепдешина, набор блузок и одно пальто цвета резеды с накладными карманами. Чтобы справиться с этими расходами, сборщику пришлось пустить в ход деньги, отложенные для уплаты налогов. Впрочем, это не особенно огорчило его. Ежегодно откладывал он сэкономленные деньги — и всякий раз сбережения таяли, не дожив до августа. Он просто отметил, что на этот раз дело пошло быстрее обычного, и утешил себя надеждой, что теперь у его жены есть запас платьев по крайней мере на год. Месяц спустя она купила шесть шелковых комбинаций, четыре шелковых пижамы, шесть шелковых штанишек, шесть шелковых бюстгальтеров, два пояса из шелковой прорезиненной ткани, двенадцать пар шелковых чулок и две пары туфель, розовую и белую.

Как-то октябрьским вечером сборщик налогов вышел из своей конторы со страдальческим выражением лица. Не успел он дойти до площади де ля Борнебель (Этьен де ля Борнебель, родился в замке де ля Борнебель в 1377 году. В 1413 году возглавил оборону города Нанжикура, осажденного бургундцами, и поклялся умереть, но не сдаваться. И действительно, капитулировал лишь на восемнадцатый день, когда у осажденных кончились съестные припасы. Умер в Париже в 1462 году), как начался дождь. Площадь была ярко освещена огнями витрин. Сборщик налогов направился к зданию почты, что на углу Главной улицы; остановившись перед почтовым ящиком, он вынул из кармана зеленый конверт и несколько раз перечитал написанный на нем адрес. Это было первичное предупреждение, которое он посылал самому себе. После некоторого колебания он бросил конверт в ящик, потом вынул из другого кармана пачку таких же предупреждений, адресованных другим налогоплательщикам, и опустил их вслед за своим.

Дождь усиливался. Чувствуя, что его лихорадит, сборщик налогов смотрел на площадь, на танцующие над тротуаром зонтики, на автомобили, замедляющие ход по мокрой мостовой. От города поднимался в вечернее небо смутный гул, и сборщику налогов казалось, что это стонут и жалуются налогоплательщики, просрочившие платеж. Среди спешащих мимо людей он заметил человека, который почти бежал, приподняв воротник пиджака; сборщик налогов узнал кондитера Планшона, которому он только что послал предупреждение. В порыве солидарности он тоже бросился бежать и вслед за Планшоном вошел в кафе. Десятка два посетителей сидели в большом зале, болтая, играя в карты. Он сел рядом с кондитером и пожал ему руку с особой сердечностью; но Планшон, очевидно, не понял, какие чувства обуревают сборщика налогов, так как ответил на приветствие рассеянно, с видом полного равнодушия и стал смотреть, как играют в пикет за соседним столиком. Рядом с игроками сидел господин Ребюффо, образцовый налогоплательщик, и, попыхивая трубкой, тоже следил за игрой. Присутствие этого безупречного человека заставило сборщика налогов еще явственнее ощутить, как горька участь граждан, которым не дает покоя налоговое управление. Он наклонился к Планшону и сказал ему вполголоса: