Мэри Брэддон - Преступление капитана Артура

Но невеста, напротив, была очаровательна. Лисльвуд давно признал мисс Оливию Мармедюк красавицей, хотя и редко видел ее иначе, как одетую в зеленую амазонку, соломенную шляпку и большую поношенную шаль. Теперь же, в подвенечном наряде, с венком из померанцевых цветов и лилий, окутанная, как облаком, вуалью из драгоценных кружев, она напоминала собой королеву, и ее встретили восклицания восторга, когда она вошла в церковь в сопровождении отца.

Миссис Вальдзингам, все еще красивая, несмотря на свои сорок лет, была одета в серое атласное платье, а на миссис Варней было чудное платье янтарного цвета, которое сверкало на солнце, будто золото. Она даже затмила красотой невесту, и многие спрашивали: кто эта восхитительная женщина?

Казалось, что майор теперь вполне сочувствовал браку, против которого он восставал вначале. Он присутствовал в церкви и был в очень хорошем расположении духа. Быть может, последнему обстоятельству способствовало свидание, которое он имел накануне венчания с молодым баронетом. Свидание это имело серьезный характер: оно кончилось тем, что Соломон был призван в качестве свидетеля при составлении какого-то акта, написанного майором и подписанного сэром Рупертом Лислем. Таким образом, был водворен мир в Лисльвуд-Парке, и епископ совершал теперь торжественный обряд над Оливией Мармедюк и над молодым владельцем Лисльвуда, холодная и влажная рука которого все еще продолжала дрожать в руке невесты. По окончании церемонии ряд экипажей потянулся к замку, где должен был начаться пышный свадебный пир с неизбежной обстановкой разных интриг и сплетен. Едва ли во всей этой суетливой толпе можно было найти несколько человек, подумавших о будущем молодой, уехавшей в три часа, при звоне колоколов, в Фелькстон, откуда она была намерена отправиться на континент.

Полковник Мармедюк с четырьмя дочерьми остался обедать в замке, в обществе Клерибелль, ее младшего сына, майора и миссис Варней. Этот маленький кружок провел время довольно хорошо; Клерибелль сделалась веселее обыкновенного с минуты отъезда сэра Руперта, да и майор был в особенно хорошем настроении духа. Дочери полковника обводили изумленными взглядами роскошные залы Лисльвуда, который сделался теперь, безусловно со всем, к нему принадлежащим, собственностью их младшей сестры.

– Как хороша была леди Лисль под венцом! – заметил майор Варней.

Клерибелль слегка вздрогнула, услышав это имя, которое она носила сама в дни былые, а все сестры Оливии задрожали от зависти: «Леди Лисль! Да, она в самом деле сделалась леди Лисль!»

Накануне свадьбы Вальтер Реморден оставил свое тихое родное село, которое он любил так сильно, не потому, чтобы оно само по себе имело какую-нибудь особенную привлекательность, а вследствие связанных с ним дорогих воспоминаний. Он поехал в Лондон с курьерским поездом и полюбовался еще раз бесконечными равнинами. Они показались ему прекрасными, даже и под холодным, серым осенним небом, и он мысленно говорил себе, что лучше Суссекса нет графства в целой Англии.

«Я отъехал не больше двадцати миль от места своего рождения, а уже сожалею, что покинул его,  – размышлял Реморден.  – Как трудно удаляться от всего дорогого! Но я никак не мог оставаться в Лисльвуде, где меня ожидали постоянные встречи с леди Оливией Лисль!»

Вальтер Реморден принял пасторат в Йоркшире с целью избежать встреч с любимой им женщиной. Мистеру Мильварду был тоже обещан другой приход, и Реморден мог бы последовать за ним, так как епископ епархии хорошо знал молодого человека; но Провидению угодно было, чтобы он поселился в глухом провинциальном городке Бельминстер, куда он и прибыл вечером дня венчания Оливии Мармедюк.

Читатель не забыл, конечно, что Бельминстер и есть тот самый городок, который посетил мистер Соломон летом этого же года. Ничто не изменилось со времени посещения этого джентльмена. На станции железной дороги были все тот же начальник, тот же носильщик, тот же кассир, те же книги и журналы на полках и чуть ли не те же самые пирожки и бутылки с содовой водой в буфете. Невзрачная карета, запряженная одной лошадью, которая когда-то взяла приз в одном беге вокруг этого города, доставила Вальтера со всем его багажом в гостиницу, в которой появление путешественника вызвало в одно время и радость и смущение. Несколько местных торговцев собирались каждый вечер в зале этой гостиницы, чтобы потолковать за стаканом пива о достоинствах и недостатках выборных Бельминстера. Иногда приезжал какой-нибудь приказчик, желавший предложить свой товар, заключавшийся в предметах ежедневного потребления, закусывал в гостинице – и уезжал обратно. Но джентльмен, который оставался дня на два, был, безусловно, редкостью, и ему оказывался всевозможный почет. Вальтера повели по широкой лестнице в комнату, где для него уже был разведен огонек и находились зеркало, картина, представлявшая церковь и изображение лошади, выигравшей когда-то большой золотой кубок. Хозяйка гостиницы, угадавшая по виду чемодана, что видит мистера Ремордена, назначенного быть викарием Бельминстера, подняла тотчас штору и указала ему на церковь, находившуюся прямо напротив окна, по ту сторону рынка.