Редьярд Киплинг - Свет погас

Улыбка расплылась по его лицу.

- Так скоро! Вот поистине добрая весть, - сказал он себе. - Ну что ж, сегодня ночью надо погулять вволю. Мне привалила удача, и теперь предстоит выстоять иль пасть. Но ей-же-ей, сейчас самое время.

Он отдал половину всех денег своим друзьям, небезызвестным мосье и мадам Бина, и заказал занзибарский танец в исполнении первых красоток. Мосье Бина пошатывался с похмелья, а мадам сочувственно улыбнулась:

- Мосье, конечно, пожелает для себя кресло, и, конечно же, мосье намерен рисовать: мосье так странно развлекается.

Бина, который валялся на кровати в соседней комнате, приподнял над подушкой иссиня-белое лицо.

- Понятное дело, - произнес он дребезжащим голосом. - Мосье всем нам очень даже известен. Мосье - художник, каким был и я в свое время. - Дик молча кивнул. - И дело кончится тем, - продолжал Бина многозначительно, что мосье живьем сойдет в ад, как сошел и я в свое время.

Он рассмеялся.

- Приходите и вы поглядеть танец, - предложил Дик. - Вы мне пригодитесь.

- Это вам рожа моя надобна? Так я и знал. Моя-то рожа? Дьябль! И мое безнадежное падение. Да ни за что ни приду. Гоняй ты его в шей. Это сам сатана во плоти. Или, по крайности, Селеста, заломай хорошая цена.

Тут почтенный Бина дрыгнул ногами и заверещал.

- В Порт-Саиде продавается всякая вещь, - сказала мадам. - Но если вы желаете, чтоб мой супруг был, мне и впрямь нужно заломать хорошая цена. Как это будет на ваш язык - полсюверен, что ль.

Дик немедля выложил требуемые деньги, и ночью на обнесенном глухой стеной дворике на задах домика мадам Бина исполнялся безумный танец. Сама хозяйка, облаченная в бледно-розовые шелка, то и дело соскальзывавшие с ее желтых, как воск, плеч, наяривала на пианино, и под дребезжащие звуки пошлейшего европейского вальса голые занзибарские девки неистово отплясывали при свете керосиновых фонарей. Бина восседал в кресле и смотрел на них невидящими глазами, но потом вихрь танца и оглушающее бренчание пианино вторглись в алкоголь, который тек по его жилам вместо крови, и лицо его просветлело. Дик грубо ухватил его за подбородок и обернул лицом к свету. Мадам Бина глянула через плечо и обнажила в улыбке несметное множество зубов. Дик прислонился к стене и рисовал добрый час, но вот уже керосиновые фонари начали чадить, а девки в изнеможении попадали на плотно утоптанную землю дворика. Тогда Дик захлопнул альбом и собрался уходить, но Бина повис у него на локте.

- Покажите мне, - принялся он канючить. - Когда-то и я был художник, да, и я тоже! - Дик показал ему свой незавершенный набросок. - И это я? возопил Бина. - И вы теперь увезете это с собой да станете показывать всему миру, какой такой есть я, Бина?

Он застонал и расплакался.

- Мосье изволили уплатить за все сполна, - сказала мадам. - Мы всегда рады видеть мосье у себя в доме.

Ворота затворились, и Дик быстро пошел по песчаной улочке в ближайший адоподобный игорный дом, где был тоже хорошо известен. "Если удача мне не изменит, это будет добрым знаком, если же я проиграю, значит, мне суждено здесь остаться". Он живописно разложил деньги на столе, едва решаясь взглянуть, что же из этого вышло. Удача не изменила. Три оборота рулетки приумножили его наличность на двадцать фунтов, после чего он отправился в порт, где свел знакомство с капитаном дряхлого пакетбота, откуда высадился в Лондоне, имея в кармане совсем уж ничтожную сумму, которая, по его мнению, даже в счет не шла.

Над городом висел редкий серый туман, и на улицах свирепствовал холод: английское лето было в разгаре.

"Веселенькая пустыня, и вряд ли она может хоть в чем-то измениться, подумал Дик, шагая от портовых доков на запад. - Итак, что же мне делать?" Дома, тесно лепившиеся друг к другу, молчали. Дик вглядывался в длинные темноватые улицы, видел стремительное движение экипажей и людские толпы.

- Ну ладно же, крольчатники! - сказал он, обращаясь к благопристойным двухквартирным особнякам. - А знаете ли вы, что вам предстоит в ближайшем будущем? Вам предстоит обеспечить меня лакеями и горничными, - тут он причмокнул губами, - и в придачу королевской казной. Покамест же куплю-ка я себе новое платье и обувь, а потом вернусь да расправлюсь с вами. - И Дик решительно продолжал путь; он заметил, что один его ботинок прохудился сбоку. Когда он нагнулся, разглядывая дыру, какой-то прохожий столкнул его в сточную канаву. - Ладно же, - сказал он. - Мы и это возьмем на заметку. Я вас всех тоже столкну, дайте срок.