Кобо Абэ - Стена

— Не говоря уж о том, что Карма-сан невиновен. Его алиби полностью доказано, — сказала Ёко.

На нее тут же набросился Рыбий Глаз:

— Чепуха! Обвиняемый задержан на месте преступления. — И вдруг заговорил уже совсем другим тоном, с воодушевлением и пафосом, обращаясь не к кому-то одному, а ко всем собравшимся в зале: — Официально требую предоставить мне слово для заявления в качестве первого свидетеля, в качестве ответственного за регламент, в качестве ответственного за ведение протокола.

— Пожалуйста, — хором ответили заседатели.

— Согласно показаниям большинства свидетелей, можно считать установленными следующие факты. Во-первых, не исключена возможность, что машинистка Ёко является соучастницей обвиняемого; во-вторых, даже если имя обвиняемого не Карма, а обвиняемый и господин Карма имеют случайное сходство с кем-то третьим, — в общем, в любом случае обвиняемый не в состоянии избежать того, чтобы его признали виновным. В связи с этим я хотел бы заявить еще об одном факте, а именно: я свидетельствую, что обвиняемый подпадает под второй случай, и вместе с тем утверждаю, что пятый свидетель невиновен.

— Ваше заступничество неуместно.

— Прошу вас не делать выводов, пока не выслушаете меня до конца. Когда обвиняемый с целью совершения своего первого преступления пришел в больницу, я, находясь в приемном отделении, спросил, как его имя. В этом не было ничего удивительного, поскольку правилами предусмотрено заполнение карточки. Однако обвиняемый назвал подряд четыре имени. Картэ, Артэ, Арма и, наконец, Акума. Имени Карма он даже не упомянул. Правда, называя все эти имена, обвиняемый держался крайне неуверенно, и поэтому... — Конец фразы Рыбий Глаз как-то смазал и замолчал, но юрист нетерпеливо подстегнул его:

— И поэтому что произошло?

— И поэтому... — начал Рыбий Глаз, правда, теперь уже совсем другим, нерешительным голосом. — И поэтому все названные им имена, как я полагаю, являлись вымышленными, взятыми им с целью совершения всех его преступлений...

— Во всем сказанном вами невозможно обнаружить никаких доказательств того, что настоящее имя обвиняемого не Карма, — впервые высказал разумную мысль математик.

— Видимо, так, — совсем пал духом Рыбий Глаз.

Послышался голос вновь закашлявшегося юриста:

— Инцидент становится все более загадочным. В самом деле, Картэ, Артэ, Арма, Акума — все эти имена весьма сходны по звучанию с именем Карма. Не исключено, что первый свидетель просто ослышался, когда обвиняемый называл себя Карма.

— Нет, это совершенно невозможно. Во время войны я служил на наблюдательном пункте противовоздушной обороны. В своем слухе я абсолютно уверен.

— И все же, имя обвиняемого осталось невыясненным. Может быть, следует вызвать восьмого свидетеля?

— Но свидетелей всего семь, — будто извиняясь, сказал Рыбий Глаз.

— Да, ситуация осложняется. И поэтому ваш ответ, что количество свидетелей ограничено семью, нас не устраивает.

— Видите ли, тех, кого нет...

— Да что там — легче рожать, чем готовиться к родам, — рискнем. Ну что ж, попытаемся. — И закричал во все горло, да так, что чуть голос не сорвал: — Восьмой свидетель!

Воцарившееся молчание гремело громче только что раздавшегося крика.

— Хм, кто-то, кажется, ответил?

— Да, — сказал один из философов.

— Нет, — сказал другой философ.

— Не пойму, кто из вас прав. Надо спросить у самого восьмого свидетеля. Восьмой свидетель, если это вы отозвались, скажите «да», если не отозвались, скажите «нет», но теперь постарайтесь произнести это отчетливее.

— Да, — ответил кто-то еле слышно. Это был слабый, скорее всего, девичий голос. И принадлежал он, я все-таки вспомнил, девушке из закусочной.

— О-о, — раздалось со всех сторон.

— Видите, попытка удалась! — радостно воскликнул юрист. — Задаю вам первый вопрос: знаком ли вам обвиняемый?

— Да.

— Следовательно, вы как свидетель вызваны в суд правильно?

— Да.

— Вот так-то, пытаться всегда следует.

— Да.

— Это не вопрос. Свидетель обязан лишь давать показания. Как имя обвиняемого?

— ...

— Неужели не знаете?

Вместо ответа девушка тихо разрыдалась. Юрист растерянно сказал:

— Не нужно плакать, не нужно плакать.

Однако девушка из закусочной продолжала лить слезы, и математик сердито сказал:

— Если вы не перестанете плакать, мы выведем вас из зала суда! Вас вызвали в качестве свидетеля, и было бы странно, если бы вы не знали имени обвиняемого, согласны?