Кобо Абэ - Стена

— Играл обвиняемый после обеда в шахматы с управляющим или нет? — поспешно сказал Рыбий Глаз тихим голосом.

— Совершенно верно, именно это мы хотим услышать, — заявил юрист, сам удивляясь своим словам.

— Откуда же мне это знать? — сказал художник.

— Почем я знаю? — сказал бродяжка.

— Прошу не употреблять вульгарных слов. Объясните, почему не знаете.

— Я сидел под платанами и ждал.

— Чего?

— Ну что привязались! Я уже кому-то все это объяснял: знать бы, чего ждешь, не было бы нужды ждать.

— Дальше.

— Больше нечего сказать.

— Странно, почему нечего?

— Больше нечего — никуда не денешься.

— Вот как. В таком случае, нужно считать, что дача свидетельских показаний окончена. Ответственный за регламент, не пора ли вызвать седьмого свидетеля?

— Сию минуту. Седьмой свидетель, прошу вас.

— Слушаюсь, — почтительно откликнулся управляющий.

— Я бы хотел просить вас дать показания, — сказал юрист. — Прежде всего ответьте на вопрос: виновен обвиняемый или невиновен?

— Не знаю. Могу лишь подтвердить, что во время обеденного перерыва играл с Кармой-кун [5] Кун — суффикс, присоединяемый к имени при фамильярном обращении. в шахматы.

— Прекрасно. Слова пятого свидетеля удостоверены. Пятый свидетель, прошу вас продолжать.

— Мне даже подумать стыдно, что вы можете полагать, будто я собираюсь здесь серьезно с вами разговаривать. На ваши вопросы я отвечаю только потому — я уже говорила об этом, — чтобы не раздосадовать вас своим молчанием, — сказала Ёко таким тоном, что стало ясно: происходящее в зале для нее непереносимо. — Закончив игру в шахматы с управляющим, Карма-сан закурил и минут десять проговорил со мной.

— О чем вы разговаривали?

— О кинофильме.

— О каком кинофильме?

— «Глупый судья».

— Что такое?!

— Это название фильма.

— Хм, странное название. Но, к сожалению, я этого фильма не видел. Расскажите, пожалуйста, о чем он.

— Я считаю, что к показаниям свидетельницы фильм не имеет ни малейшего отношения, — возразил Рыбий Глаз.

— Ну что ж, согласен, продолжайте, прошу вас, — сказал юрист.

— Закончив разговор, Карма-сан стал диктовать мне работу, которую мы не завершили утром, а я печатала. На три часа было назначено профсоюзное собрание, и мы с Кармой-сан ушли. На собрании сидели рядом. В четыре часа я неожиданно получила повестку — меня вызывали сюда.

— Затем?

— Затем всё. Из сказанного ясно, что Карма-сан не может быть виновным.

— Почему же?

— Да хотя бы потому, что за все это время Карма-сан просто был не в состоянии совершить воровство. До чего же тупой судья!

— Грубиянка! Немедленно выставьте ее вон! — закричал юрист, вскочив с места.

Зал волновался и шумел — раздался треск отодвигаемых стульев, торопливый стук каблуков. В этом шуме тонули крики Ёко:

— Отстаньте! Не хватайте меня! Я имею право поступать так, как считаю нужным!

Шум разом смолк.

— Немедленно выставьте ее вон!

Но юриста уже никто не хотел слушать. Наверное, симпатии были на стороне Ёко. Да, теперь нужно будет по-новому взглянуть на Ёко, подумал я. Мне хотелось передать ей это мое чувство, и я обратил свои глаза, хотя они и были завязаны, в ту сторону, откуда слышался ее голос.

Раздался стон юриста:

— О-ой, грудь сжало. Дыхание перехватило. Кажется, я умираю.

— Не беспокойтесь, — сказал второй юрист. — Я вас заменю, так что можете спокойно умирать.

Раздался тяжелый грохот опрокидываемого стула, после чего первый юрист уже не произнес ни слова.

— Итак, — сказал юрист с плохой дикцией, который до этого почти не раскрывал рта, — мы продолжаем наш дегенеративный суд.

— Может быть, он хотел сказать — беспристрастный? — произнес Рыбий Глаз.

— Нет, наверное, справедливый, — возразил один из философов.

— Вряд ли. Он сказал деспотичный, — вмешался другой философ.

— А я бы хотел толковать это слово так, как оно произнесено, — дегенеративный, — сказал математик.

— Я имел в виду все, что вы назвали, — заметил юрист. Раздался восторженный шепот. Юрист преисполнился гордости и повторил: — Я имел в виду все, что вы назвали. — Но теперь восторженного шепота уже не последовало, и он, немного приуныв, сообщил: — В общем, продолжим суд. Ответственный за регламент, быстрее выносите решение о виновности обвиняемого...

— Разумеется, виновен, — поспешно перебил его один из философов. — Но такое решение выносит не ответственный за регламент, а мы. Да и время еще для этого не приспело.