Милан Кундера - Вторая тетрадь смешных любовных историй

Он смирился, но все же его иногда преследовал грозный образ дороги, по которой он мчится, беззащитно открытый всем, не смея никуда свернуть. Этот образ предстал перед ним и сейчас; как-то странно слились эта воображаемая дорога и та, по которой он сейчас ехал. И вдруг шальная мысль пришла ему в голову.

-- Куда, вы сказали, вам нужно? - спросил он девушку.

-- В Банску-Быстрицу, -- ответила она.

-- Что вы там собираетесь делать?

-- У меня там свидание.

-- С кем?

-- С одним мужчиной.

"Фелиция" как раз подъезжала к большой развилке, и водитель притормозил, чтобы посмотреть на указатели. Потом резко свернул вправо.

-- Что случится, если вы не приедете на это свидание?

-- Это сейчас на вашей совести, и вы должны обо мне позаботиться

-- Вы, наверное, не заметили, что я свернул на Новый Замок?

-- Что? Вы с ума сошли!

-- Не беспокойтесь, я о вас позабочусь,-- ответил молодой человек.

Игра вдруг перешла на уровень выше. "Фелиция" удалялась не только от воображаемой цели -- Банской-Быстрицы, но и от цели истинной, куда они и направлялась с утра: к Татрам и заказанной комнате. Жизнь, в которую играют, внезапно атаковала жизнь подлинную. Молодой человек удалялся от самого себя и своей строгой дороги, с которой до сих пор не сворачивал.

-- Но ведь вы говорили, что едете к Низким Татрам! - удивилась девушка.

-- Еду, барышня, куда мне захочется. Я свободный человек и делаю, что хочу и что мне нравится.

6.

Когда они подъехали к Новым Замкам, начало смеркаться. Молодой человек никогда здесь не был, и потребовалось время, чтоб сориентироваться. Несколько раз он останавливался и расспрашивал прохожих, где находится гостиница. Здесь было несколько раскопанных улиц, так что дорога к гостинице, которая, по словам местных жителей, была где-то недалеко, вела такими крюками и объездами, что до нее они добирались почти час. Гостиница выглядела неказисто, но она была единственной в городе, а ехать дальше уже не хотелось. Он велел девушке подождать и вышел из машины.

Выходя, он был, разумеется, самим собой, и ему было неприятно, что к ночи он очутился совсем не там, где предполагал, -- тем неприятнее, что никто его к этому не понуждал и чего, собственно, он и сам не хотел. Он выругал себя за сумасбродство, но потом махнул рукой: комната в Татрах подождет до завтра, и ничего не случится, если он отметит первый день отпуска чем-то незапланированным.

Он прошел через прокуренный, битком набитый шумный ресторан и спросил, где администратор. Его послали к лестнице, где за стеклянной дверью под щитом с ключами сидела поблекшая блондинка. С трудом он получил ключ от единственного свободного номера.

Девушка, оставшись одна, тоже сбросила маску. Ее не беспокоило, что они очутились в неожиданном месте. Она настолько была преданна молодому человеку, что никогда не сомневалась в том, что он делает, доверчиво вручала ему свою судьбу. Но в ее голове снова мелькнула мысль, что, пожалуй, именно так, как сейчас она, ожидают молодого человека в его машине другие женщины, с которыми он сталкивается в командировках. Как ни странно, эта мысль не причинила ей боли; девушка снова улыбнулась при мысли, что чужой женщиной стала сейчас она, -- одной из тех безответственных и бесстыдных женщин, к которым она его ревновала. Ей казалось, что им всем она сейчас натягивает нос, что она нашла способ овладеть их оружием, дать молодому человеку то, чего до сих пор дать не умела: легкость, нестыдливость и несвязанность. Ею овладело особое чувство удовлетворения: она одна-единственная может стать всеми этими женщинами сразу и безраздельно, только собой, увлечь и поглотить своего любимого.

Молодой человек открыл дверцу и провел девушку в ресторан. В грохоте, грязи и дыму нашелся единственный свободный столик в углу.

7.

-- И как же вы теперь обо мне позаботитесь? - вызывающе спросила девушка.

-- Какой вы предпочитаете апперитив?

Девушка не особенно разбиралась в спиртном. Когда ей приходилось пить вино, предпочитала вермут. Но сейчас она уверенно сказала:

-- Водку.

-- Отлично! - сказал молодой человек, -- пусть будет водка. Надеюсь, не опьянеете?

-- Ну, а если да?

Молодой человек не ответил и, подозвав официанта, заказал две водки и бифштекс. Через минуту тот появился с двумя рюмками на подносике.

Мужчина поднял рюмку и сказал:

-- За вас!

-- Чего-нибудь остроумнее вы не могли бы придумать?

В этой ее игре было нечто, начинавшее его раздражать. Теперь, когда они сидели лицом к лицу, мужчине стало казаться, что не только слова делали девушку чужой -- она вся целиком изменилась, в движениях, в мимике, стала удручающе точно походить на женщин, которых он так хорошо знал и к которым чувствовал легкое отвращение.