Марио Льоса - Вожаки (рассказы) (-)

Вальс и болеро - проще простого, считай себе и помни - ты сюда, он туда, а музыка - дело десятое. Вот уарача, та куда труднее, столько всяких па, с ума сойти, говорил Куэльяр. Да и мамбо тоже с накрутом - то поворот, то отпусти партнершу, то хватай снова и сам держись как надо. Они почти одновременно стали танцевать и курить, наступали друг другу на ноги, давились дымом "Lucky" и "Viceroy", крутились, как заведенные, под музыку уф, старик, кончай, - кашляли, плевались - давай шевелись, - голова как чугун, кружится - враки, у него дым под языком, а Фитюля - ну что? неважно, что бумажно, зато видали? Восемь, девять, десять - а теперь, пожалуйста, кольцами, вот так-то, а теперь прямо через нос, а теперь поворот, и еще один, и встал, и с ритма не сбился! Ну что?!

Еще недавно существовали только футбол и кино. Что угодно променяли бы за один футбольный матч! А теперь все мысли только о девочках и танцах, теперь все, что хочешь, - за тусовку с записями Переса Прадо и, разумеется, там, где курить разрешено. Принято было собираться каждую субботу, и мы таскались по гостям, звали не звали. Если не звали, мы, прежде чем вломиться в дом, отправлялись в подвальчик к китайцу и сразу к стойке - пять "капитанов"*! И чтоб взяло, вот таким манером, говорил Фитюлька, - глю-глю, как настоящие мужчины, как я!

* "Капитан" - коктейль из водки-писко и вермута.

Когда в Лиму приехал Перес Прадо со своим оркестром*, они, конечно, помчались в Корпас** - встречать любимую звезду, и Фитюлька - ну-ка за мной! - продрался сквозь толпу, подошел прямо к Пересу Прадо, дернул за пиджак и крикнул во весь голос: "Да здравствует король мамбо!"

* Когда в Лиму приехал Перес Прадо со своим оркестром... - упоминание о приезде этого музыканта помогает датировать события "Щенков": Перес Прадо приезжал в Лиму в 1949 году.

* Корпас - аэропорт Лимы.

Перес Прадо мне улыбнулся, честно, и руку пожал, теперь в моем альбоме его автограф, вот пожалуйста - глядите.

Они, ясное дело, двинулись вместе со всей лавиной поклонников за Пересом Прадо - Боби Лосано подвез их на машине до площади Сан-Мартин, - а уж потом исхитрились, пролезли все-таки на трибуны солнечной стороны, попали на фестиваль мамбо, думать забыли о запретах архиепископа и угрозах брата Леонсио и брата Лусио.

Каждый вечер в доме Куэльяра мы находили по радио программу "Эль Соль" и слушали, млея, обалдевая - вот это труба, вот это ритм, старик, - концерт Переса Прадо, - вот это голос!

К тому времени они очень возмужали, уже ходили в брюках, зачесывали вихры щеткой, - словом, выросли, особенно Куэльяр, раньше был самым дохлым, самым маленьким в их пятерке, а теперь - самый высокий, сильный. Ты, Фитюль, ого-го, тебя прямо на выставку, настоящий Тарзан!

* * *

Первый, кто завел любовь - мы тогда учились в третьем классе второй ступени, - был Лало. Однажды вечером вкатывается этот Лало в кафе "Cream Rica" с такой сияющей мордой, что мы сразу - ты чего? А он распустил павлиний хвост, напыжился: ребята, я "приклеил" Чабуку Мелина, она сказала мне, что - да! Они всей компанией пошли отметить такое в "Часки", и со второго стакана Куэльяра повело - Лало, как же ты объяснился ей в любви? а она что сказала? а за ручку ее держал? а Чабука что на это? - прилип как банный лист, - а вы целовались? А Лало сияет, размяк, что тебе персик в сиропе, и отвечает на все вопросы, да еще с удовольствием! Теперь за ваше здоровье, теперь ваша очередь, пора уже заводить девушек. А Куэльяр стучит стаканом по столу и знай свое: ну как все было, ты поподробнее, что она сказала, а ты ей на это... Ты, Фитюля, точно священник на исповеди, смеется Лало, а Куэльяр - ну говори, говори, не тяни резину. Они выпили три "хрусталя", и к двенадцати Куэльяра развезло. Привалился к столбу прямо у городской больницы и - блевать. Эх ты, мозгля, говорили мы, пивом улицу поливаешь, деньги швыряешь зазря. Но Куэльяру не до шуток - ты нас предал! сам не свой - Лало, ты - предатель! - на губах пена - втихаря откололся, завел девку - рвет на себе рубаху - и не хочешь рассказать, как ее отделал!

Фитя, смени пластинку, давай наклонись, а то весь перемажешься, а он хоть бы что - предатель, так друзья не поступают, пусть перемажусь, тебе что! Потом, когда его приводили в божеский вид, злость с него спала, затих, погрустнел - теперь мы Лало не увидим, теперь все воскресенья будет со своей Чабукой, а к нам, паразит, и дороги не вспомнит. И Лало - ну брось, Фитюля, одно другому не помеха, девчонка девчонкой, а друзья - это друзья, зря кипятишься. И они - хватит, миритесь, дай ему руку. А Куэльяр - ни в какую пускай отчаливает к своей телке! Мы проводили Куэльяра до самого дома, и всю дорогу он что-то бормотал, - помолчи, старик, - чего-то мямлил, - ты лучше не шуми, иди тихо, по лестнице на цыпочках, а то проснутся предки и застукают. Но Куэльяр нарочно стал орать, бить в дверь кулаками, ногами эй, пусть проснутся, пусть застукают, ему плевать, он своих родителей не боится, а они все четверо - трусы, чем бежать, дождались бы, пока откроют.