Чарлз Метьюрин: Мельмот скиталец

2 ...они медлили, как вестники возле шатра Ахиллеса... - Имеется в виду следующий эпизод из "Илиады" Гомера (I, 320 и сл.):

320 Он [Агамемнон], призвав пред лицо Талфибня и с ним Эвриата,

Верных клевретов и вестников, так заповедовал гневный:

"Шествуйте, верные вестники, в сень Ахиллеса Пелида,

За руки взяв, пред меня Бризеиду, не медля представьте.

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

327 Мужи пошли неохотно по берегу шумной пучины;

И приближася к кущам и быстрым судам мирмидонов.

Там обретают его, пред кущей своею сидящим

330 В думе; пришедших увидя, не радость Пелид обнаружил.

Оба смутились они и в почтительном страхе к владыке

Стали, ни вести сказать, ни его воспросить не дерзая...

(Перевод Н. Гнедича)

Глава XXXVIII

1 Звонили в колокол, месса шла... - Стихотворные строчки заимствованы из баллады Роберта Саути "Старуха из Беркли. Баллада, рассказывающая о том, как она ехала верхом вдвоем и кто сидел перед ней" (1798), известной русскому читателю по вольному переводу В. А. Жуковского. Из 190 стихов этой баллады Саути Метьюрин цитирует лишь выдержки, а именно стихи 102-105, 112, 122-125, 134, 146-149).

2 ...серьезное намерение... - Шекспир. "Отелло" (I, 3).

3 Сокрытая в нем сила не ослабела, однако взгляд его потускнел...Начало этой фразы восходит к словам во Второзаконии (34, 7): "Моисею было сто двадцать лет, когда он умер; но зрение его не притупилось, и крепость в нем не истощилась"; конец фразы восходит к Книге Бытия (27, 1): "Когда Исаак состарился, и притупилось зрение глаз его, он призвал старшего сына своего Исава". Таким образом, эта фраза контаминирована Метьюрином из двух совершенно различных и даже противоположных по смыслу фраз из сочинений, входящих в Библию.

4 ...как сложилась судьба Дон Жуана... - Говоря об истории Дон Жуана "не в той пьесе, что представляют на нашей жалкой сцене" (т. е. английской), Метьюрин, вероятно, как это видно и из авторского примечания к этому месту, заставляет Мельмота Скитальца вспомнить первую в Англии обработку сюжета о Дон Жуане в эпизоде пьесы Эстона Кокейна (Sir Aston Cokayne, 1608-1684) "Трагедия Овидия" ("The Tragedy of Ovid", 1662). Герой этой пьесы итальянский капитан по имени Ганнибал, дебошир и забияка, вместе со своим слугой видит виселицу с повешенным на ней, и Ганнибалу приходит мысль выкинуть шутку - пригласить повешенного к себе на ужин. Висельник является в назначенное время, рассказывает, что он был повешен за кражу золотой статуи, воздвигнутой в честь поэта Овидия, и в свою очередь приглашает к себе Капитана на ужин у виселицы. Ганнибал является и попадает на маскированный бал у виселицы, в котором принимают участие мертвецы и мифологические персонажи - Эак, Радамонт, Минос, Алекто, Тисифона, Мегера и т. д. Источниками этой пьесы Кокейна, вероятно, были итальянская пьеса Чиконьини или французская анонимная пьеса 1630 г., восходящие к испанским образцам; напомним в связи с этим, что пьеса испанского драматурга Тирсо де Молины "Севильский озорник, или Каменный гость" ("Burlador de Sevilla y Convidado di Piedra") - первая испанская литературная обработка испанского фольклорного источника - появилась в 1625 г. (см.: G. G. de Bevolte. La legende de Don Juan, vol. I. Paris, 1911, p. 187-189; Leo Weinstein. The Metamorphoses of Don Juan. Stanford Calif., 1959, p. 35, 199). Ср. выше, прим. 11 к гл. VI.

Глава XXXIX

1 И пришел тогда... - Стихотворные строки заимствованы из той же баллады Р. Саути "Старуха из Беркли", из которой эпиграф взят для предшествующей главы (см. выше, прим. 1 к гл. XXXVIII); строки эти неточно передают стихи 163-164 оригинала баллады Саути.