Патрик Модиано - Из самых глубин забвения

Я заглядывал в лицо каждой женщине, но ни одна из них не была Жаклин. Я ошибся этажом. Я даже не был уверен, что она живет в этом доме. Теперь Дариус стоял посреди гостиной, в нескольких метрах от меня, с очень грациозной блондинкой, слушавшей его крайне внимательно. Время от времени она смеялась. Я прислушался, чтобы выяснить на каком языке она говорит, но ее слова заглушала музыка. А почему бы не подойти прямо к этому человеку и не спросить его, где Жаклин? Он откроет мне своим низким и любезным голосом тайну, которая на самом деле вовсе не тайна: скажет, знает ли он Жаклин, его ли она жена или на каком этаже живет. Вот и все, куда уж проще. Он стоял лицом ко мне. Теперь он слушал блондинку и его взгляд случайно остановился на мне. Сначала мне показалось, что он меня не видит. А потом он дружески помахал мне рукой. Кажется, он был удивлен тому, что я сижу один на диване и ни с кем не разговариваю. Но я чувствовал себя куда удобнее, чем тогда, когда вошел в квартиру; передо мной возникло воспоминание пятнадцатилетней давности. Мы с Жаклин приехали на лондонский вокзал Чарринг Кросс около пяти вечера. Взяли такси и поехали в гостиницу, случайно выбранную в путеводителе. Ни я, ни она не знали Лондона. Когда такси поехало по Молл и передо мной открылась эта окаймленная тенистыми деревьями авеню, двадцать первых лет моей жизни рассыпались в прах, как груз, как наручники или доспехи, от которых я и не мечтал избавиться. Но это произошло: ото всех этих лет ничего не осталось. И если счастье - это то легкое опьянение, которое я испытывал в тот вечер, то впервые за свою жизнь я был счастлив.

Позднее совсем стемнело, и мы пошли прогуляться куда глаза глядят, в сторону Эннисмор Гарденс. Мы шли вдоль ограды запущенного сада. С последнего этажа одного из домов доносились музыка и голоса. Окна были распахнуты, и на свету вырисовывалась группа фигур. Мы стояли, прижавшись спиной к забору сада. Один из гостей, сидевший на решетке балкона, заметил нас и жестом пригласил подняться. Летом в больших городах люди, давно потерявшие друг друга из виду или совсем не знакомые, встречаются однажды вечером на какой-нибудь террасе, а потом снова теряют друг друга. И ничто не является по-настоящему важным, ничто не имеет истинного значения.

Дариус подошел ко мне:

- Вы потеряли ваших друзей? - спросил он с улыбкой.

Я не сразу понял, что он имеет в виду тех троих из лифта.

- Это не совсем мои друзья.

И тут же пожалел об этих словах. Мне не хотелось, чтобы он задал себе вопрос, почему я нахожусь в его квартире.

- Я знаком с ними совсем недолго, - объяснил я. - Им пришла в голову хорошая мысль привести меня к вам...

Он снова улыбнулся:

- Друзья моих друзей - мои друзья.

Но я его стеснял, потому что он не знал, кто я такой. Чтобы его успокоить, я сказал как возможно более ласковым голосом:

- Вы часто устраиваете такие приятные вечеринки?

- Да, в августе. И всегда в отсутствии жены.

Большинство гостей покинуло гостиную. Как они там все умещаются, на балконах?

- Я чувствую себя ужасно одиноко, когда жена уезжает...

Его взгляд принял меланхолическое выражение. Но он продолжал улыбаться. Прекрасный случай спросить его, не зовут ли жену Жаклин, но я не осмелился.

- А вы живете в Париже?

Он задал мне этот вопрос вне сомнения из чистой вежливости. Ведь он принимал меня у себя и не хотел, чтобы я сидел в одиночестве на диване, поодаль от других гостей.

- Да, но не знаю еще, останусь ли...

Мне внезапно захотелось довериться ему. Ведь я уже месяца три ни с кем не говорил.

- Я могу работать где угодно: лишь бы были ручка и бумага...

- Вы писатель?

- Если можно назвать это писателем...

Он попросил, чтобы я сказал ему, как называются мои книги. Может, он читал какую-нибудь из них.

- Не думаю, - ответил я.

- Должно быть, писать - очень увлекательно, правда?

По всей видимости он не очень-то привык к беседам с глазу на глаз на такие серьезные темы.

- Я вас задерживаю, - произнес я. - И мне кажется, что ваши гости разбежались из-за меня.

И действительно, в гостиной и на балконах больше почти никого не было.

Он негромко рассмеялся:

- Да нет же... Они все поднялись на террасу...

Еще несколько человек сидели в гостиной на диване, стоявшем у противоположной стены. На белом диване, таком же, как тот, где я сидел с Дариусом.

- Счастлив был с вами познакомиться, - произнес он.

А потом пошел к другим гостям, к тому дивану. Среди них были блондинка, с которой он недавно разговаривал, и мужчина из лифта в пиджаке с золотыми пуговицами.