Славомир Мрожек - Портрет

БАРТОДИЙ. Но мне хотелось бы тебе объяснить.

АНАТОЛЬ. Да меня это не интересует!

БАРТОДИЙ. Тебя не интересует, почему я...

АНАТОЛЬ. Да ни капли! Почему ты так поступил - твое дело. Я спрашиваю только об одном: почему ты говоришь мне об этом - сейчас. Сегодня. В данный момент. Мне лично.

БАРТОДИЙ. Я даже специально приехал.

АНАТОЛЬ. Час от часу не легче. Тогда мне тем более интересно.

БАРТОДИЙ. Потому что я хочу, чтобы ты знал.

АНАТОЛЬ. Вот именно! Почему, почему ты хочешь, чтобы я знал.

БАРТОДИЙ. Я хочу, чтобы ты меня судил.

Пауза.

АНАТОЛЬ. Ну, хорошо. Предположим, я буду тебя судить. Ты ведь, наверное, не надеешься, что суд будет к тебе снисходителен.

БАРТОДИЙ. Не надеюсь, и не это для меня важно.

АНАТОЛЬ. Ладно, уже сужу. Готово - осудил. Что дальше?

БАРТОДИЙ. Вынеси приговор.

АНАТОЛЬ. Какой приговор...

БАРТОДИЙ. Но это же только от тебя зависит, от твоего суда.

АНАТОЛЬ. Что за комедию ты разыгрываешь... Я ведь не судебная инстанция.

БАРТОДИЙ. В том-то и дело! В моем деле любая инстанция бессильна, даже акт обвинения нельзя предъявить. Так что мы сами должны, между собой. Ты человек, которого убили, а я - тот, кто убил. "С человеком человек", как поется в песне. Помнишь ее?

АНАТОЛЬ. Случайно -- помню.

БАРТОДИЙ. Иначе говоря, дело решается между нами двумя, неофициально. Ты уже осудил меня, теперь вынеси приговор. Каков твой тариф за убийство?

АНАТОЛЬ. Тарифа не существует. В зависимости от обстоятельств.

БАРТОДИЙ. Есть, должен быть, сам знаешь, что есть.

АНАТОЛЬ. Так что мне - повесить тебя, что ли?

БАРТОДИЙ. А если бы даже и так?

АНАТОЛЬ. Слушай, а может, ты, случайно, ненормальный?

БАРТОДИЙ. Нет, только убийца.

АНАТОЛЬ. Чего ты, собственно, от меня хочешь?

БАРТОДИЙ. Правосудия.

АНАТОЛЬ. В каком смысле...

БАРТОДИЙ. Чтобы ты привел в исполнение приговор.

АНАТОЛЬ. Приговорами я уже сыт по горло!

БАРТОДИЙ. Я требую!

Пауза.

АНАТОЛЬ. А-а, какой там приговор, ты просто хочешь, чтобы я тебе отомстил.

БАРТОДИЙ. Да.

АНАТОЛЬ. Ну, конечно, я же вижу. Болтаешь о приговоре, о суде, о правосудии, а сам хочешь, чтобы я обыкновенно дал тебе по морде.

БАРТОДИЙ. Нет, по морде недостаточно. Должна быть подлинная месть.

АНАТОЛЬ. Значит, не как у нас, а более по-корсикански.

БАРТОДИЙ. Да.

АНАТОЛЬ. Из двустволки, да? Крупной дробью. Мог бы пригласить тебя на охоту и как бы случайно...

БАРТОДИЙ. Вот! Вот, вот.

АНАТОЛЬ. Что ж, можно бы, я это умею.

БАРТОДИЙ. Согласен?

АНАТОЛЬ. Только к чему все это.

БАРТОДИЙ. Чтобы я ощутил, что совершил подлость.

АНАТОЛЬ. А ты не извращенец?

БАРТОДИЙ. Никакой я не извращенец. Мне это нужно не для удовольствия, а совсем для другого.

АНАТОЛЬ. Тогда я не понимаю.

БАРТОДИЙ. Помнишь, ты говорил об одиночке?

АНАТОЛЬ. Говорил.

БАРТОДИЙ. Так вот, у меня тоже есть своя одиночка. Небольшая такая, индивидуальная, моя собственная. Я в ней сижу, а где-то там проносится мир. С самого рождения мне хотелось выйти из одиночки и быть вместе с миром. Но одиночка - это изолятор, она изолирует. Снаружи не впускает и не выпускает изнутри. То, что я делаю в моей одиночке, не имеет значения для мира, а то, что происходит с миром снаружи, не имеет значения для меня. Вот я совершил подлость, и что же из этого следует? Да ничего, ну, может, угрызения совести, то есть - возникает призрак. А если конкретно? Абсолютно ничего. А вот если бы ты отомстил мне за то, что я совершил, тогда бы я почувствовал, что совершил что-то. Возникли бы хоть какие-то последствия, пришедшие извне, некая связь с чем-то, и тогда рухнула бы моя одиночка.

АНАТОЛЬ. Ах, вот как, значит, потому ты держал в этой одиночке известный портретик...

БАРТОДИЙ. Да, маленькая одиночка с большим портретом на стене. Мне казалось, что Он, вождь всего мира, соединит меня со всем миром, что, глядя на его портрет, я увижу живой мир. Иллюзия, конечно. Это был всего лишь портрет.

АНАТОЛЬ. К тому же еще и подретушированный.

БАРТОДИЙ. Одиночка изолирует будущее от прошлого. Я что-то когда-то совершил, но это "когда-то" ничто не связывает с "сегодня" и "сейчас". А если бы ты сейчас отомстил мне за то, что я сделал когда-то, возникла бы непрерывность от "когда-то" до "сейчас" и "сейчас" вместе с "когда-то" образовали бы некое единое целое. Ибо, если нет результатов, то нет и причин, а если нет завершения, значит и начала не было, иными словами вообще никогда ничего не было и нет. Ты понимаешь?

АНАТОЛЬ. Еще бы.

БАРТОДИЙ. И больше не удивляешься?